Он вздрогнул и проснулся. Его постоянный кошмар, к сожалению, был реальным воспоминанием. Живо они поехали тогда, быстро. Лучше бы Марья позвонила им и сказала: 'Не спешите ребята, ушёл ваш заказчик...'. Ребята, ребята... Горло стиснуло и глаза зажгло. Двадцать восемь и двадцать один год, а сами в земле, в закрытых их хоронили. Жаль он прийти не мог, только мама Ани звонила в больницу. Не до него им было, не до того. Ох как всё тогда закрутилось! Вся жизнь полетела вперемешку с перекрученным железом и разбитым стеклом.
Растревоженный мозг показывал то одно воспоминание, то другое, Сергей бессознательно бормотал обрывки из разговоров, отвечал на вопросы, на которые в своё время промолчал родителям лучших друзей. Сухие ладони тёрли заросшее щетиной лицо, будто хотели содрать с себя прошлое.
Когда он смог успокоиться и дышать ровно, то почувствовал, что Алёнка лежит рядом с ним и не сводит глаз.
- Сон плохой? - шёпотом спросила она. Сергей повернулся на пролеченный бок, но нога больше не болела, и вообще стало легче. Корившая его совесть, наконец, отпустила. Он выжил один: ехал на заднем сидении, а они впереди. Они умерли, а он живёт. Ну и пусть.
- Да так, ерунда, - пригладил Серёжа русые волосы Совёнка, взъерошенные как у только что проснувшейся школьницы. - Ты меня извини, что напугал.
- Когда?
- Сегодня вечером, с флешкой.
- А-а, - вяло протянула она. - Так это ты меня извини, я ведь сама не знаю, чего так напугалась. Может быть, что сейчас все рисунки исчезнут, ты её неправильно вытащишь, или... короче, испугалась, что ты берёшь их с собой - глупо как-то.
- Нет, не глупо. Хотя, наверное... не знаю.
Он помолчал, видя в глазах Алёны капельку ночного света. Совёнок смотрела в ответ, а рука под одеялом легла к нему на грудь, и он положил поверх свою руку. Сергей сжал тонкие пальцы Совёнка, чувствуя, что должен рискнуть ещё раз и подвести её ближе к реальности.
- Совёнок, а ты мне поверишь, если я скажу, что совсем-совсем не могу рисовать.
- Не поверю конечно, ты что, - улыбнулась она неуверенно. - Я видела, как ты рисуешь - это классно, и другим нравится, не только мне. Конечно, я в живописи не очень-то понимаю... Или ты о том, что другие художники где-то над тобой посмеялись? Так ты их не слушай! Им просто завидно.
- Нет, Совёнок. Ты видишь то, что я только хочу нарисовать, а не то, что у меня получается. Завершения нет. Идея хорошая, а исполнение хромает.
- Почему?..
Он опять помолчал. Хотелось, чтобы сейчас она сказала ему что-то правильное, что-то необходимое. Если она его галлюцинация, то пусть хоть говорит в масть!.. А нет, Совёнок только пожала плечиком под одеялом и придвинулась ближе. Сергей услужливо подложил ей под голову руку.
- Это всё потому, что ты чертей рисуешь и прочую гадость, - уютно поёжилась она возле художника. - А ты нарисуй небо. Знаешь, как в сказках: облака густые и розовые, через них лучи солнечные пробиваются. Мне кажется, это будет прекрасное завершение. Сложно тебе?
- Нарисую, - в который раз пообещал ей Сергей, и вот тогда ему стало спокойнее. Через минуту-другую он смог приглушить в себе отголоски тревог и погрузиться в глубокий сон до утра, без сновидений.
Проснулся он засветло, от торопливой спешки Совёнка. Напялив на себя старый свитер, она бегала из туалета в ванную, из ванной на кухню, а из кухни эпизодически появлялась в комнате. Похоже, сегодня она решила не опаздывать в институт и, курсируя с расчёской в руках по квартире, торопливо запихивала вещи в рюкзак. В доме приятно пахло свежесваренным кофе.
- Проснулся? - остановилась она перед постелью, яростно расчёсывая себе волосы. - Завтрак на кухне, и только попробуй не съешь! Устроил себе голодовку, художник...
Сергей подскочил на постели, попытался поймать её за край свитера, но Совёнок с весёлым визгом от него отскочила.
- Ну хорош, Серёж, я опаздываю!
- Ты всегда опаздываешь. Какое сегодня у тебя дело, чтобы ты не опоздала?
- Не всем как тебе повезло: торчать весь день за компьютером. Мне ещё три года в этой шараге коптиться.
Она отошла к шкафу, легко сбросила с себя свитер и Сергей залюбовался. Утренний свет обволакивал её фигурку золотистой каймой: покатая спинка, хрупкие плечи, узкая талия, бёдра в одних белых плавках. Но видение чистой девичьей красоты продлилось всего пару секунд. Совёнок укрылась за дверцей шкафа, чтобы одеться.
- Сегодня солнышко, - сообщила она. - Бабье лето в начале октября, представляешь? А ведь ещё позавчера обещали снег - честно-честно! Я в поисковике погоду смотрела на месяц вперёд.