- Может отпустить тебя, Дунька? - сжалился художник над кошкой, грея её возле груди и одновременно шаря глазами по объявлениям.
'Передвижной зверинец 'Барсик' приглашает детей и их родителей!'
- Зачем тебе сумасшедший хозяин? Я всё равно ни на что не гожусь. Мечты нас не прокормят, хоть башкой бейся об стену.
'Куплю рога оленя и лося! Дорого!'
- На улице ты, наверное, не пропадёшь, хотя очень любишь свою квартиру.
'Сдам 1-комнатную квартиру. Центр. Пятый этаж'.
- Двенадцатый не проходил?
- Нет, я тут всего минутку сижу.
Рядом опустилась сумка и сел ещё один пассажир. Ни капли внимания на Сергея, сразу заткнула уши музыкой, раскрыла книгу и погрузилась в чтение. Волосы русые, гладко расчёсанные, ноги в кроссовках, тёмная куртка, брюки и хорошо знакомый запах духов.
Сергей зажмурился, вдохнул, потом опять открыл глаза. Нет, не примерещилась: сидит рядом, читает римское право.
- И тут ты меня достала...
Алёна не слышит из-за наушников, но это точно она. Вот и рюкзак с пристёгнутым к нему брелоком мягкой-игрушкой - серая птичка с большими глазами. Алёна почувствовала его взгляд и посмотрела в ответ.
- Ой, кошка. А можно погладить?
- Конечно... - был готов провалиться сквозь землю Сергей. Алёна вытащила наушник, потянулась к Дуньке, но та неприветливо зашипела, и девчонка отдёрнула руку.
- Злая она у вас.
- Только на незнакомых шипит...
Она или не она? Определённо она, но при этом чужая. Она ведь преследует его, потому что знает и любит - Совёнок из Беспечного мира, а девушка рядом с ним, похоже, совсем не знает его и не преследует, а просто заглянула сюда, именно в этот час, именно в это место, на эту самую остановку. Неужели это Она - настоящая, в реальном мире?!
Или снова играет?
- У тебя очень красивое лицо, - неловко сказал Сергей. Девушка на скамье недвусмысленно покосилась на тощего бродягу с палкой, хотела обратно заткнуть ухо резиновым амбушюром наушников, но он успел договорить. - Я художник, я замечаю необычные лица.
- Вы художник, серьёзно?
- Да. Ищу вдохновения на улице.
- И чего тут смотреть? - ухмыльнулась девушка, глянув на мокрый асфальт и грязный город.
- Не поверишь, есть красота настоящая и воображаемая. И настоящая - в тысячи раз лучше воображаемой красоты.
- Угу, наверное, вы правы, - пробурчала Совёнок и снова уткнулась глазами в книгу.
- Можно я нарисую твой портрет ещё раз?
- В смысле ещё раз? Мы же с вами ни разу ещё не знакомы, и в модели я не нанималась.
- А мне кажется, что знакомы.
- Так, вот подкатывать ко мне не нужно. Я здесь автобус жду...
- Знаю. Ты едешь в институт, на двенадцатом номере, с пересадкой на сто третий, - с растущей уверенность и надеждой заговорил Сергей. - Совёнок, послушай, ты меня не узнаёшь, но я тебя знаю. Ты учишься на втором курсе, юридический институт, профессор у вас Матвей Палыч, любишь сгущёнку...
- Ты кто такой?.. - вытаращилась на него девушка.
- Любишь сгущёнку, солнечные дни и проспать первую пару, - продолжал говорить он, свято веря, что не упустит свой шанс. - На занятия лучше бы ездила на такси, а не на автобусах, тебе нравится небо с розовыми облаками!.. Алёна, ты настоящая, я тебе нарисую всё, что захочешь, я обещаю!
В карих глазах Совёнка всё больше росли недоверие и страх. Она схватила рюкзак, засунула в него книжку, поднялась со скамьи и пошла прочь от остановки. Сергей с трудом встал, Дунька вырвалась из-под куртки и дала стрекача по тротуару, как будто за ней гналась целая свора собак, но художнику было сейчас всё равно.
- Алёна, подожди! - заковылял он за девчонкой. Совёнок быстро шагала, оглядываясь на преследующего её человека: ни дать, ни взять - городской сумасшедший!
- Я тебя напугал, прости меня! Я не знал, как сказать, как лучше начать разговор, а в итоге всё равно получилось ужасно! Я в кино такое видел, когда мёртвые возвращаются или материализуются из памяти любящих. Я тебя в реальном мире не знал никогда, но твой портрет полюбил больше жизни! Мы с тобой жили - по-настоящему жили! Я люблю тебя! Стой, Совёнок! Не бросай меня, ты и есть настоящая! - задыхался он на своей палке, а Алёна почти бежала по тротуару, потом резко обернулась на месте и крикнула: