— Лучше не придумаешь. Он как нельзя кстати подходит для приема в честь бракосочетания Бетани и Дерека.
Хоуп не могла вымолвить ни слова. Визит в этот великолепный ресторан вместе с Пэйсом разбудит самые чудесные воспоминания — воспоминания, которые Хоуп не могла себе позволить.
— Я не думаю…
— Хорошо, не думай. Просто пойдем туда со мной. Сегодня вечером.
На западе грозовые тучи все-таки закрыли солнце, ветер усилился. Голос Пэйса был таким же глухим и хриплым, как шум приближающегося дождя.
— Вспомни, как мы любили обедать там, а потом…
— Того, что было потом, уже никогда не будет, Пэйс.
Он подошел ближе, поднес руку к ее щеке и подушечкой большого пальца осторожно стер грязное пятнышко.
— В самом деле?
— Да.
— Это неправильно.
Пэйс пристально смотрел ей в глаза. Хоуп знала, что может сделать шаг назад, уклониться от этого обжигающего прикосновения, но ничего не могла с собой поделать. Тем временем палец Пэйса скользнул по ее подбородку, и Хоуп была не в силах прервать это мгновение близости. Его взгляд, голос — все действовало на нее безотказно. Словно зачарованная смотрела она на губы Пэйса.
— Мы могли бы быть друзьями. Просто друзьями… или… если ты захочешь… любовниками.
Глава 5
Как только последнее слово сорвалось с его губ, Пэйс улыбнулся. Это была чудесная и такая знакомая улыбка, что Хоуп тут же очнулась и поняла, что стоит перед Пэйсом с бешено колотящимся сердцем, вздымающейся грудью и чуть приоткрытым ртом.
— Ты с ума сошел? — Она шарахнулась в сторону, но только глубже увязла в рыхлой земле клумбы.
«Да, я сошел с ума. И все оттого, что я так сильно люблю тебя», — едва не закричал Пэйс, но сдержался и деланно рассмеялся, стараясь скрыть истинные чувства.
— Почему бы и нет? Ты боишься?
Хоуп удалось наконец собрать волосы в хвост и закрепить их заколкой. Теперь, когда белокурые пряди были убраны со лба, взгляду Пэйса предстали изящные очертания ее лица. При виде такой красоты у него перехватило дыхание.
— Боюсь? — переспросила Хоуп. — И чего, скажи на милость, я должна бояться?
— Это ты мне скажи, — ответил Пэйс. — С самого моего приезда ты смотришь на меня так, словно я собираюсь тебя похитить, связать и спрятать в пещере. Должен признаться, я с готовностью ухватился бы за эту идею, но обещаю, что не стану этого делать. Если, конечно, ты сама меня не попросишь об этом.
Хоуп слегка покраснела, и ее лицо приобрело оттенок спелого персика.
— Ты неправильно меня понял, — наконец произнесла она. — Я не боюсь, поверь мне.
— Тогда что происходит?
Хоуп направилась к бетонной скамье, на которой лежала пара забытых перчаток.
— Я пытаюсь учиться на собственных ошибках.
— Так вот чем я был для тебя? Ошибкой?
— Нет, мы сделаем ошибку, если начнем все сначала, — ответила Хоуп, вертя в руках перчатки, и снова взглянула на Пэйса. — Я больше не хочу серьезных отношений — ни с кем. Я сама строю свою жизнь. У меня есть компания, карьера, цель. Мне не нужны проблемы, а рядом с тобой их всегда полно. — Она провела рукой по лбу, оставив на нем грязный след, и облизала губы. — И я не хочу, чтобы мне было больно.
— Но я никогда не хотел сделать тебе больно. — Он взял ее за руку. — Поверь мне, Хоуп.
— Возможно, — тихо ответила она. — Но, так или иначе, это произошло. И я против подобных повторений.
Сердце Пэйса забилось быстрее.
— А чего ты хочешь?
Глаза Хоуп напоминали голубые льдинки. Где-то вдалеке раздались неясные раскаты грома.
— То, чего я хочу, у меня уже есть — карьера и спокойствие. До твоего приезда меня все устраивало.
— У тебя будет все это, и даже больше.
— Только без тебя, — возразила она. — Ты требуешь слишком многого, Пэйс. Слишком много внимания, слишком много… всего.
— Но только не теперь. Я изменился, правда.
Хоуп подняла на него глаза. Прошло пять секунд, казавшихся вечностью, пять ударов сердца. Наконец Хоуп заговорила снова:
— Ни один человек не может так измениться.
От Пэйса требовалось только позвонить. С Джо Грехэмом он работал в самом начале своей карьеры, а теперь тот занимал пост менеджера отеля «Ритц». Они не виделись много лет, и поэтому, когда Пэйс позвонил ему, Джо удивился, услышав голос своего старинного приятеля. Но Пэйс не почувствовал угрызений совести, потому что собирался предложить очень выгодную сделку.