Молокане только мечтали об офицерских эполетах, а старообрядцы давно щеголяли в офицерских мундирах. Еще 11 августа 1901 г. высочайшим повелением царя старообрядцам разрешили обучаться в офицерских школах. Впрочем, старообрядцы намного опередили служителей культа других религий, у них были даже свои военные священники в армии. Старообрядческая церковь день объявления войны превратила в религиозно-патриотический праздник, который был пышно отмечен во всех общинах и храмах. Повсеместно собирали деньги на нужды войны, слали царю верноподданнические телеграммы. В свою очередь царь не раз отмечал готовность старообрядцев "не пожалеть живота своего ради нашей победы". А военный министр В. Сухомлинов восторженно писал: "Я был бы весьма рад, если бы таких служак, как старообрядцы, было в армии побольше. Они достойны подражания".
В царской армии служили люди самых различных вероисповеданий. И духовенство каждой религии оправдывало войну, призывало верующих грудью встать на защиту "помазанника божьего". Под водительством богородицы, под покровом самого господа и с молитвой всем святым гнали солдат в бой, заставляя их сражаться за неправое и ненужное народу дело. Посылали на смерть во имя обогащения небольшой кучки капиталистов и помещиков. Однако молитвы и горячая поддержка духовенства не помогли царю.
Война, с помощью которой царизм пытался осуществить захватнические цели и предотвратить революционный взрыв, обострила классовую борьбу в стране. В феврале 1917 г. царское самодержавие рухнуло, в стране произошла буржуазно-демократическая революция. К власти пришло Временное правительство. Тяжело переживала церковь падение "помазанника божьего". Переживала, но не теряла надежд.
Временное правительство, полностью воспринявшее внешнюю и внутреннюю политику царизма, не отделило церковь от государства и школу от церкви, продолжало выплачивать жалованье духовенству, в том числе и военному. Православное духовенство и сектантские руководители по достоинству оценили позицию новых властей. Слегка посетовав на неудачливую судьбу "божьего помазанника", они активно выступили на защиту Временного правительства, стремясь ввести революционный поток в нужное буржуазии русло.
В августе 1917 г. собирается высший церковный съезд. Он сразу же поддержал Временное правительство. Церковники от имени съезда направили приветственную телеграмму и икону генералу Корнилову, введшему смертную казнь на фронте. Всему духовенству дана была команда молиться за продолжение войны. Военные священники усиленно вели агитацию среди солдат. Если командирам не удавалось послать их в бой, то это стремились сделать духовные наставники. Но такая беспрекословная поддержка военной политики Временного правительства подрывала у солдат доверие к военным священникам.
Военное духовенство все чаще стало доносить в Синод, что среди солдат наблюдаются революционные и атеистические настроения, к "святой православной церкви они стали безразличны". Гарнизонный благочинный г. Костромы в письме Синоду отмечал: "У нас явилась такая мысль, что мы уже стали лишними". Из Барнаула духовный пастырь сообщал, что его "пасомые солдаты" больше занимаются собраниями, митингами и прочим, а для церкви у них нет свободного времени. Солдаты 698-й пермской дружины государственного ополчения возбудили ходатайство "о замене духовных бесед с ними дружинного священника лекциями по гигиене и по вопросам текущей политической жизни" [7]. Русская армия уходила из-под влияния офицеров и священников, армия шла навстречу пролетарской революции.
А что же делалось в армиях других воюющих держав? Ведь там служили тоже христиане. При всем различии в религиозной обрядности они молились одному и тому же богу, поклонялись часто одним и тем же святым.
Правда, по ту сторону фронта форма у солдат была иная, у турок даже вера иная, но религиозные методы обработки солдат были одни и те же.
Вильгельм II, кайзер немецкий, объявляя войну, писал: "Дух божий сошел на меня, так как я император германцев. Я являюсь орудием всемогущего. Я — его меч и его воля. Уничтожение и смерть всем, кто противится моей воле… Да погибнут все враги германского народа. Бог требует их уничтожения". Германский император потребовал от каждого немца, чтобы он обращался к богу с молитвой о даровании победы Германии, сочиненной лично им. А римский папа Бенедикт XV подтвердил слова Вильгельма: "Германия — это меч католической церкви".