После окончания Первой мировой войны в 1918 г. сечевые стрельцы стали частью Галицкой армии — вооруженных сил ЗУНР (Западно-Украинской Народной Республики). Их пополнили и развернули в бригаду. Вскоре Галицкая армия была разбита поляками и перешла через Збруч на территорию Украинской Народной Республики Симона Петлюры. Потом она стала частью Вооруженных Сил юга России генерала Деникина, а после победы красных объявила себя ЧУГА — Червонной Украинской Галицкой Армией. Так 1-я бригада УСС (Украинских Сечевых Стрельцов) была переименована в 1-й полк Червонных Украинских Сечевых Стрельцов. «Вместе с 3-м и 7-м полками Галицкой армии, — рассказывает военный историк Ярослав Тимченко. — Он стал 1 й бригадой ЧУСС. Кстати, в 3-м полку служило много представителей украинской львовской интеллигенции. Красные включили сечевых стрельцов отдельной бригадой в 44-ю стрелковую дивизию (бывшую 1-ю Украинскую Щорса). Началась война Красной России с поляками. Когда в конце апреля 1920 г. еще две бригады ЧУГА восстали против красных и ушли к полякам, бригада сечевых стрельцов осталась в Красной Армии. Во время наступления поляков она оказалась в окружении под Казатином, но прорвалась ценой атаки Львовского куреня. После этого сечевые стрельцы высоко котировались у красных. После окончания гражданской войны несколько сотен молодых людей из состава бригады были отправлены в Харьковскую школу червонных старшин. Многие из них сделали карьеру в области советской культуры. Например, Мирослав Ирчан. Но самым известным среди военных оказался и одновременно самый молодой сечевой стрелец Остап Стеця. Он вступил в сечевые стрельцы в 1915 году, имея 15 лет от роду, провоевал Первую мировую и гражданскую войны, а в 40-е годы стал советским генералом и одним из руководителей Войска Польского, организованного во время войны на советской территории. Среди его военнослужащих было много галичан-украинцев. Генерала Стецю направили в Войско Польское как уроженца Галичины, с детства знавшего польский язык. Есть фотография, где он стоит рядом с Рокоссовским».
Такой неожиданный финал имеет история сечевых стрельцов…
Революция, похитившая победу
Подлинной причиной возникновения в 1917 году зародыша «самостийной» Украины стало не единодушное желание украинской нации, еще не существовавшей, да и ныне существующей больше в воображении, чем в реальности, а кризис власти, вызванный Февральской революцией в Петрограде. В православии царь — «удерживющий». Его миссия — сохранить вверенный ему Богом народ от крайних проявлений сатанинского начала.
Царь не просто держит в руках скипетр и державу. Он — удерживает мир от прихода Антихриста. Не только нас, русских, избранных Богом сохранить светоч истинной веры, но и всю землю. Стоило пасть монархии в России, и через год рухнули короны в Германии и Австро-Венгрии. Ночь нацизма накрыла Европу. Зажглись топки концлагерей. Вот она — мистическая связь между евреем-террористом Мордехаем Богровым, стрелявшим в Столыпина — премьер-министра православного царя — и его безымянным соплеменником, сгоревшим в печи Дахау. Причина и следствие. Выстрел Богрова услужливо открывал… дверь газовой камеры и дверцу крематория — расчищал путь Гитлеру. Пули Юровского и его подручных, прекративших в Екатеринбурге земную жизнь православного императора и членов его семьи, это первый порыв ветра Провидения, который загонит топор в железную башку Троцкого. Масонская наглость начальника Генерального штаба Алексеева, потребовавшего у государя отречься в дни Февраля, приведет его к позорной смерти беглеца в обозе деникинской армии, а не к славе победителя во Второй Отечественной войне, как называли Первую мировую в тогдашней России. Душевная слабость Николая II, позволившего себе на мгновение забыть об обязанностях помазанника Божия и поддаться на уговоры Алексеева и ему подобных, вместо того, чтобы сказать: «Вы можете убить меня, господа, но я — ваш император, и я не отрекусь, и пусть кровь моя будет на вас», ввергнет царя в тот самый подвал, где его ждет пуля Юровского. Все замыкается. Спасения нет. Ибо царь отрекся от своего народа. А народ отрекся от своего царя. И горе всем тому поспособствовавшим. Всем.