«Это просто нужно пережить», — напоминала она себе. В Ост-Гаэле каждый обязательно спал с кем-то ради выгоды: горничная с королевским портным, чтоб тот шил ее дочерям платья из остатков ткани, конюх с поварихой за остатки еды со званых ужинов, не говоря уже о министрах, секретарях и дипломатах. Каждый находил в чужой постели нечто большее, чем просто тепло. Полезные связи, интересные темы для разговоров, личную выгоду — все это волшебным образом можно было обнаружить между простынями.
— Как прошла ваша вылазка? — спросила она, когда они вышли в светлую часть замка. Небо уже подернулось предзакатной дымкой.
— Успешно, — ответил князь. — Мы встретили гостей, о которых ты предупредила, и… обезвредили. Меня никогда не перестанет удивлять самонадеянность южан.
— Вот как? — вскинула бровь Доминика.
— Они приходят на наши земли с оружием и предлагают заключить договор. Как иначе назвать их уверенность в том, что сейчас же все уберут ножи и будут с ними договариваться?
— И правда…
— Ты тоже самонадеянная, но по-другому. Сунуться черт-те куда, взять с собой в компанию друга, от которого одни проблемы, прийти ко двору человека с паршивой репутацией — это практически верх самонадеянности, — покачал головой Ладвиг, но в его голосе звучало одобрение.
— А что будет верхом? — повернула к нему голову Доминика, чувствуя, что ее щеки заалели, как от комплимента.
— Пытаться обмануть незнакомца, либо же слепо довериться ему.
— Ну, мы же не незнакомцы, — пожала плечами принцесса.
— По чьим-то меркам мы уже друзья, — осклабился Ладвиг. — Но не забывай, ты на севере. Здесь мы будем незнакомцами, даже если выпьем вместе целый подвал с вином. Тут придется попотеть, чтоб тебя приняли в круг.
— Пройти испытание или сдать экзамен? — вскинула бровь Доминика.
— Если бы все было так просто, принцесса, — помотал головой князь.
Ладвиг распахнул перед ней двери своих покоев и отошел чуть в сторону, пропуская девушку вперед. Доминика быстро скользнула взглядом по его лицу, пытаясь различить хоть какое-то намерение, может, угрозу. Но на скуластом лице князя было только внимательное участие, глаза принцессы снова столкнулись с цепким взглядом, таким сфокусированным, что сердце невольно пропустило удар.
Доминика опустила голову и вошла в комнату, двинулась тут же навстречу камину, в пятно ярко-оранжевого цвета, где тепло обещало защиту. Ладвиг проследил за ней взглядом и мягко затворил дверь. Принцесса старалась не смотреть в сторону огромной резной кровати с множеством одеял и подушек. Она была настолько большой, что столик на двоих, поставленный рядом, казался игрушечным. Ладвиг отодвинул стул и жестом гостеприимнейшего хозяина предложил Доминике занять место.
— Я отозвал слуг, так что сегодня за тобой поухаживаю я, — пояснил он, когда принцесса устроилась поудобнее.
— Это честь для меня, — склонила голову принцесса, глядя на накрытую салфеткой тарелку, стоявшую перед ней. На секунду ее голову посетила безумная мысль, что князь вовсе не собирался тащить ее на свое ложе, возможно, даже наоборот, он сейчас начнет допрос с пристрастием, а в тарелке окажется голова какого-нибудь Ост-гаэльского посла, но… Ладвиг убрал салфетку, большая глиняная тарелка оказалась до краев полна печеных овощей с мясом и специями. Доминика выдохнула.
— Нет, для меня. Гостьи вроде тебя здесь редкость, — сказал мужчина, занимая место напротив. В дрожащем свете камина его открытое, острое лицо приобретало привлекательность.
— Здесь так редко бывают женщины? — вскинула бровь Доминика.
— Не так редко, как хотелось бы, — осклабился князь. — Девицы бегут сюда со всех земель и обычно в двух видах: в мужском платье или в подвенечном наряде. Одни бегут от брака, другие — от казни, третьим растрепали, что я многоженец, и каждая из жен получает пуд золота за наследника.
— А это правда? — спросила принцесса, глядя, как Ладвиг разливает вино по бокалам.
— Не знаю, как на юге, — слукавил князь, — но у нас с семейными отношениями все строго: один муж, одна жена. По крайней мере, в княжеских семействах.
— Не хотела оскорбить, — ответила принцесса. — Я так понимаю, эта… уединенная атмосфера нужна, чтобы познакомиться поближе.
— И это тоже. Ты предпочитаешь обсуждать дела до или после еды? — спросил он.
— Мне непринципиально, — повела плечами Доминика. — Подстроюсь под тебя.
— Хорошо, тогда предлагаю совместить два полезных занятия. Расскажи, как долго ты собираешься оставаться на севере?
Доминика улыбнулась, подцепляя ложкой еду. Интересный способ начать знакомство, обычно ее просили подтвердить свое происхождение, рассказать, кто действительно стоял за тем переворотом, но Ладвигу ее прошлое как будто и не было интересно.
— Не дольше, чем ты позволишь. Не люблю злоупотреблять гостеприимством.
— А если я сейчас же прикажу тебе и твоему чародею собирать вещи?
— Я тут же это сделаю, а также передам приказ Куно.
— И куда вы направитесь?
— Дальше, — сдержанно улыбнулась принцесса. — Я не питаю надежд, прекрасно знаю, что мы с Куно — живая мишень, а еще создаем впечатление шпионов. Но мы просто два сказочных неудачника, которым по жизни суждено перебираться от двора ко двору.
— Хороший ответ, — мягко проговорил князь. — Ты не похожа на большинство южанок, о которых я слышал.
— А что ты слышал? — она немного подалась вперед, так чтобы свет упал на ее шею и декольте. Ладвиг едва обратил на это внимание и продолжил смотреть в глаза.
— Что они скудно образованы и воспитываются в подчинении и страхе, особенно перед мужчинами. Отчасти поэтому твоя слава тебя опередила, — он отсалютовал ей бокалом. — Поэтому я рад, что ты не строишь из себя глуповатую девицу или принцессу в беде.
— Я не являюсь ни тем, ни другим, — Доминика повторила его жест и едва пригубила вино.
— А что насчет твоего друга? — спросил он. — Что он умеет?
— Куно — придворный чародей. Ты наверняка слышал о южных боевых магах, так вот, он не из этих. У нас жестко следят за тем, чтоб чародеи не узнали лишнего, поэтому придворные умеют развлекать, ткать иллюзии. В общем, он безобиден.
— Вот как, — почесал щеку Ладвиг. — Вот что меня интересует… Что за дурацкое имя у твоего друга? Кто вообще таким словом назовет ребенка?
— Это сокращенное имя, — улыбнулась Доминика. — Полное ему идет гораздо меньше. Но когда мы с тобой станем по-настоящему хорошими знакомыми, обещаю, я скажу тебе его полностью.
— Придется до тех пор проявлять учтивость, без этой информации я умру от любопытства, — покачал головой Ладвиг. — Что до тебя… в нашу прошлую встречу ты обмолвилась, что у тебя ко мне есть какое-то предложение.
— Да, я хотела бы использовать свои знания и навыки во благо Бернберга. Я блестяще знаю историю, экономику, государственное управление, владею несколькими иностранными языками, среди моих контактов — послы крупнейших государств. Я могу быть полезной, если вы захотите наладить отношения с югом.
На последнем слове она запнулась, когда уловила довольную улыбку Ладвига. Князь откинулся на спинку кресла, запрокинул голову назад и рассматривал Доминику, всю из себя собранную, деловую, готовую что-то доказывать. Девушка чудом подавила недовольную мину, но от Ладвига не скрылось ее оскорбленное выражение лица, мелькнувшее на одну лишь секунду.
— И почему южане так уверены, что все непременно хотят с ними дружить? — поинтересовался князь, отхлебывая вино.
— Ближайшие соседи, как-никак.
— Не в обиду будет сказано, принцесса, но юг меня не очень интересует. У меня есть то, что им нужно — металл из бернбергских шахт, и я не собираюсь его отдавать. Южане могут прислать хоть тысячу армий и в десять раз больше посольств, но я не изменю своего решения, — сказал он жестко, не спуская взгляда с Доминики, а затем отсалютовал ей бокалом и мягко, вкрадчиво улыбнулся. — Что еще ты можешь мне предложить?