– Зайка, ты просто молодец! Это был очень важный год.
Папа хотел, чтобы она поступила в Уильямс-колледж, как он, и знал, что она тоже этого хочет, хотя они никогда это не обсуждали.
– А как твой теннис? – спросил он.
Большинство знакомых Кармен терпеть не могли таких папских вопросов, но она готовилась к ним весь год.
– Мы с Бриджет заняли первое место в турнире по парному теннису. Проиграли только один матч.
Она не стала говорить папе, что у нее «F» по гончарному делу, все равно эта оценка не пойдет в аттестат, и что мальчик, по которому она вздыхала весь год, пригласил на бал Лину, и что она довела маму до слез в пасхальное воскресенье. В таких разговорах, как этот, было место только ее победам.
– Я забронировал корт для нас на субботу, – сказал папа, когда они выехали на шоссе и прибавили скорости.
Кармен изучала пейзаж. По обочинам виднелись мотели и какие-то склады и ангары, как поблизости от любого аэропорта, но воздух здесь был гуще и соленее, чем дома.
Она вгляделась в лицо отца. Он уже загорел. От этого голубые глаза казались ярче. Кармен всегда мечтала, чтобы у нее были его глаза, а не мамины карие. Похоже, он недавно подстригся, и рубашка была свежая и наглаженная. Интересно, подумала Кармен, наверное, он получил повышение по службе.
– Не терпится увидеть, где ты живешь, – сказала она.
– Ага, – рассеянно отозвался папа, посмотрел в зеркало заднего вида и перестроился в другой ряд.
– Я раньше никогда здесь не была. Удивительно, правда? – спросила Кармен.
Он сосредоточился на дороге.
– Ты же знаешь, зайка, дело не в том, что я не хотел пригласить тебя еще давным-давно – я хотел. Просто я хотел как следует устроиться, прежде чем везти тебя к себе.
Он бросил взгляд на Кармен, и в его глазах мелькнула просьба о прощении.
Кармен не хотела, чтобы ему было неловко.
– Папа, мне все равно, как ты устроился. Не беспокойся. Мы прекрасно проведем время. Подумаешь – устроился, не устроился…
Папа съехал с шоссе.
– У меня была не жизнь, а сплошной кавардак, и я не хотел тебя в нее втягивать. Я слишком много работал, жил один в однокомнатной квартире. Я даже не ел дома, ходил в кафе.
Кармен затараторила быстрее некуда:
– Не могу дождаться. Обожаю есть в кафе. Ненавижу размеренную жизнь.
Это была правда. Нынешнее лето будет принадлежать Кармен и Алу.
Папа ничего не сказал, пока они катили по узким, усаженным деревьями улочкам пригорода с большими викторианскими особняками по обе стороны. О лобовое стекло разбивались капли дождя. Небо потемнело, будто ночью. Папа притормозил и остановился перед кремовым особняком с серо-зелеными ставнями и просторной крытой террасой.
– Куда это мы приехали? – спросила Кармен.
Папа заглушил двигатель и повернулся к ней.
– Это наш дом.
Глаза у него были отстраненные и немного загадочные. И, похоже, он не хотел замечать неприкрытого изумления в ее ответном взгляде.
– Этот дом? Здесь?! Ты же вроде бы живешь в квартире в центре.
– Я переехал. Месяц назад.
– Правда? Почему же ты не сказал мне по телефону?
– Потому что… здесь много важных вопросов, зайка. Всякого такого, что я хотел сообщить тебе лично.
Кармен растерялась – она не знала, как относиться к важным вопросам. Развернулась к папе.
– Ну? Что ты хочешь мне рассказать?
Сюрпризы Кармен не приветствовала.
– Давай зайдем в дом, ладно?
Он открыл водительскую дверцу и подбежал к автомобилю со стороны Кармен, не успела она эхом повторить его «ладно». Доставать чемодан он не стал. Накрыл их обоих своей курткой, и они поднялись по каменным ступеням к террасе.
Папа взял Кармен под руку.
– Осторожно. В дождь эти ступеньки очень скользкие.
Он провел ее дальше, по крашеному деревянному крыльцу к входной двери. Держался он так, словно жил здесь всю жизнь.
Сердце у Кармен колотилось. Она не представляла себе, куда они попали и чего ждать. Нащупала в сумке яблоко.
Папа открыл дверь, не постучав.
– А вот и мы! – крикнул он.
Кармен обнаружила, что не дышит. Кто ждет их здесь?
Не прошло и нескольких секунд, как в комнату вошла женщина, а с ней девочка – примерно ровесница Кармен. Кармен стояла совершенно огорошенная и окаменелая, а женщина и девочка по очереди подошли к ней и обняли ее. Следом за ними тут же появился высокий юноша – лет восемнадцати, подумала Кармен. Он был светловолосый и плечистый, как спортсмен. К счастью, он не стал ее обнимать.