– Я думала о тебе. Хотела посмотреть, вдруг ты не спишь.
Он ничего не сказал и не пошевелился. Она положила ладони ему на грудь. И зачарованно смотрела, как он поднял руку и погладил ее по волосам, отвел их от лица.
Он еще толком не проснулся. Для него это было продолжение сновидения. Он хотел заснуть снова, чтобы досмотреть сон до конца, Бриджет это знала. Она обхватила его руками и вся прижалась к нему.
– М‐м-м, – еле слышно простонал Эрик.
Бриджет хотела изучить контуры его тела. Жадно потянулась к плечам, огладила тяжелые мышцы выше локтей. Снова потянулась выше – к шее, к волосам, вниз по груди, по твердому животу…
Тут Эрик все-таки проснулся. Ощутимо встряхнулся, схватил ее за плечи и оторвался от нее.
– Господи, Бриджет! – тихо взвыл он, полный злости и досады. Она отшатнулась. – Что я творю?! Уходи, сию же секунду! – Он по-прежнему держал ее за плечи, но уже мягче. Не хотел, чтобы она получила его, но и отпускать ее не хотел. – Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, пообещай мне, что больше сюда не придешь.
Он вгляделся ей в лицо. Глаза его умоляли совсем о другом.
– Я думаю о тебе, – серьезно сказала ему Бриджет. – Я думаю о том, чтобы быть с тобой.
Он закрыл глаза и отпустил ее плечи. Когда он открыл глаза, в них было больше решимости.
– Бриджет, уходи отсюда и дай мне слово, что больше никогда так не поступишь. Я не уверен, что смогу повести себя правильно.
Она и правда ушла, но ничего не стала обещать. Может быть, Эрик и не рассчитывал, что его слова прозвучат как приглашение. Но она восприняла их именно так.
Тайное всегда становится явным.
– Хочу сидеть здесь, – объявила Бейли и подтащила стул поближе к вольеру Мими.
При виде Мими Тибби кое-что вспомнила.
– Черт! – пробормотала она.
– Что случилось?
– Я вчера совершенно забыла покормить ее.
Тибби схватила жестянку с зерновой смесью. Она очень редко забывала покормить Мими, последний раз такое случилось несколько месяцев назад.
– А можно я? – спросила Бейли.
– Естественно, – сказала Тибби, хотя для нее это было совсем не естественно.
Никто, кроме нее, никогда не кормил Мими. Пришлось уйти на другой конец комнаты, чтобы удержаться от искушения давать мелкие указания.
Бейли покормила Мими и села обратно.
– Готова? – спросила Тибби, приладив микрофон.
– Вроде да.
– Хорошо.
– Погоди. – Бейли встала.
– Ну что еще? – разозлилась Тибби.
Бейли хотела, чтобы ее тоже проинтервьюировали для фильма. А теперь почему-то никак не могла решить, как именно это нужно сделать.
Бейли потопталась с ноги на ногу. Очевидно, ей не давала покоя какая-то мысль.
– А можно, я надену Штаны?
– Штаны?! В смысле – Штаны?!
– Ну да. Можно взять их поносить?
Тибби засомневалась.
– Прежде всего, не думаю, что они будут тебе по размеру.
– А наплевать, – ответила Бейли. – Можно примерить? У тебя же они ненадолго, да?
– Р‐р-р!
Тибби раздраженно извлекла Штаны из тайника в шкафу. Она страшно боялась, что Лоретта отправит их в стирку с несколькими порциями отбеливателя, как уже поступила однажды с шерстяными свитерами Тибби.
– На.
Она вручила Штаны Бейли.
Бейли сняла оливково-зеленые штаны с карманами. Тибби бросилось в глаза, какая белая у нее кожа – а еще бросился в глаза огромный темный синяк, занимавший почти все бедро от талии до коленки.
– Ой, как тебя угораздило? – спросила Тибби.
Бейли обожгла ее взглядом, в котором читалось: «Ничего не спрашивай и ничего не говори», и натянула Штаны. Они, конечно, были волшебные, но Бейли оказались велики. Она была крошечная. И все равно вид у нее сразу стал довольный, и она поддернула штанины так, чтобы они собрались складками.
– Теперь все как надо? – спросила Тибби.
– Все как надо. – Бейли снова устроилась на стуле.
Тибби подняла камеру и нажала кнопку «пуск».
Сквозь объектив она видела Бейли немного иначе. На тонкой, почти прозрачной коже вокруг глаз виднелись большие синяки.
– Ну что, рассказывай, – сказала Тибби.
Она не знала, какие темы Бейли собиралась затронуть, и инстинктивно боялась задавать ей прямые воп- росы.
Бейли подтянула босые ноги и поставила их на сиденье, положила руки на тощие коленки и оперлась о них подбородком. В окно падали косые лучи солнца, и от них ее волосы сияли.