Заиграла музыка, возвестившая выход невесты. Первой показалась Криста – сущая конфетка в своем платье. Кармен решила, что она выглядит очень мило. Кожа у нее была такая бледная, словно сквозь нее просвечивала синева. Потом музыка стала немного громче, и после драматической паузы появилась Лидия.
Все-таки в свадьбах есть что-то особенное. Было неважно, что Лидии уже за сорок и на ней безвкусное платье. Она шла по проходу, преображенная счастьем, и Кармен почувствовала, что тронута – как и положено. Улыбка Лидии была идеальной улыбкой невесты – застенчивой, но уверенной. А в глазах отца читалось ликование при виде невесты во всем ее великолепии.
Она подошла к нему, и все четверо – вся семья – выстроились перед алтарем тесным полукругом.
Когда Кармен увидела, как они стоят, ей на миг стало больно. «Они хотели, чтобы ты тоже там была. Тебе положено тоже там стоять».
А затем Кармен отдалась гипнозу мерных движений руки виолончелиста, аромата свечей, монотонной речи священника. Она забыла, что она дочь жениха и одета не по случаю. И словно бы покинула тело и взмыла ввысь, под своды, откуда было видно все-все – картину в целом.
Лишь когда они прошли по проходу обратно и отец поймал ее взгляд, это вернуло ее из-под купола в тело. Лицо у папы было такое, что Кармен захотелось остаться на земле.
Диана умудрилась напечь для нее шоколадного печенья в лагерной кухне. Олли пыталась массировать ей спину. Эмили предложила Бриджет на время свой плеер.
Они все волновались за нее. Она слышала, как они шептались, когда думали, что она спит.
Назавтра вечером она пошла с ними на ужин – просто потому, что ей надоело, что они кудахчут вокруг и заботливо суют ей вкусненькое. Под ее кроватью накопилась гора тухлой еды.
После ужина пришел Эрик и пригласил ее прогуляться с ним. Ее удивило такое предложение от человека, который боялся попасться. Она согласилась.
Они прошли за мыс на главную часть бухты Койота. Молча оставили позади кемперы и оказались в уединенном уголке в самом конце, где песок захватили пальмы и кактусы. За спинами у них полыхал закат.
– Я беспокоился за тебя. После вчерашней игры и вообще…
По глазам было видно, что он не врет.
Она кивнула.
– Я не всегда играю хорошо.
– Но у тебя потрясающий талант, Бриджет. Ты наверняка сама знаешь. Знаешь, что все здесь считают тебя звездой.
Бриджет любила комплименты, как и все, но в этой похвале не нуждалась. Она и так знала себе цену.
Эрик вырыл ямку в песке. Разгладил рукой ее края.
– Я боялся, что то, что произошло между нами… Боялся, что сделал тебе больно. Наверное, тогда я сам этого не понимал.
Она снова кивнула.
– Ох. Жаль, что я сразу не сообразил.
– Я тебя не предупредила. Откуда тебе было знать?
Он расширил ямку в песке. Потом стал зарывать ее обратно.
– Знаешь, Бриджет, когда мы с тобой познакомились, ты держалась со мной так уверенно и так… сексуально. Я думал, ты старше, чем есть. Теперь я понимаю, как ошибся. У тебя мало опыта. Тебе всего шестнадцать.
– Пятнадцать.
Он застонал.
– Да ты что?!..
– Извини. Я просто говорю по-честному, – отозвалась она.
– А раньше ты не могла сказать по-честному?
Губы у Бриджет задрожали. Эрик явно пожалел о своих словах. Придвинулся поближе и обнял ее за плечи. И размеренно заговорил:
– Вот что я хочу тебе сказать. Возможно, это наш последний разговор, поэтому я хочу, чтобы ты его запомнила. Ладно?
– Ладно, – пробурчала она.
Он глубоко вздохнул.
– Человеку, который вообще-то работает тут тренером, трудно в таком признаваться, поэтому слушай. – Он посмотрел в небо в поисках подсказки. – Этим летом ты штурмом взяла мою жизнь. Ты была в моей постели, была со мной каждую ночь с первого дня, когда я тебя увидел. – Он положил руку ей на волосы. – С того дня, когда мы вместе купались. Вместе бегали. Вместе танцевали. С того дня, когда я впервые увидел твою игру… Би, можешь считать, что я зациклен на футболе, не ошибешься, но когда я увидел, как ты играешь, то завелся не на шутку.
Она бледно улыбнулась.
– Вот почему я боюсь тебя до икоты. Потому что ты для меня слишком красивая, слишком сексуальная, слишком юная. Ты же и сама это понимаешь, правда?