— Хочешь сыграть в теннис? — спросил Пол.
Это была, пожалуй, самая длинная фраза, которую он ей сказал. Кармен согласилась.
И она не упустила шанс взять реванш: шесть ноль, шесть ноль.
Проблем не существует. Вы сами их создаете, понятно?
Спустя несколько часов после драки Лена сидела со стариками в клинике в Фире. Бабушка отправилась за кофе с сэндвичами, но Лена подозревала, что она просто не в состоянии выносить стоны и жалобы дедушки. Костас явно расстроился из-за стариков, однако, разняв их, быстро вернулся в кузницу, даже не взглянув на Лену.
Дедушке Калигарису наложили четыре шва на скулу, а дед Даунас обошелся без швов, хотя уверял, что у него сломан нос — тот сильно кровоточил.
Почитать журнал «Люди» не удалось, Лена принялась рассматривать Штаны и заметила на них пятнышко крови.
— О, простите! — тихо обратилась она к ним.
В ванной Лена попыталась оттереть пятно, намочив кусок туалетной бумаги. С минуту она медлила, вспомнив пункт правил, запрещающий стирку, но кому захочется, чтобы на Волшебных Штанах навеки осталась кровь эксцентричных стариков-греков?
Лена бросила взгляд в зеркало. Волосы высохли, но как-то странно: они напоминали пух, хотя всегда были гладкими и прямыми. Вид был как у подвыпившей торговки. Лена подошла ближе к зеркалу. Неужели это действительно она?
Когда девочка вернулась в холл, ей сразу бросилось в глаза, как глупо выглядели оба старика. Их пластиковые кресла стояли рядом, но они все время старались отодвинуться друг от друга. Лена осознавала абсурдность, даже комичность ситуации, но ей было не до смеха. Она чувствовала себя разбитой. По-видимому, бабушка решила, что Костас пытался силой овладеть ею. Именно это она и сказала дедуле. Теперь оба уверены, что их ненаглядный Костас — злой насильник.
Лена понимала, что переборщила. Следовало рассказать бабушке, что было на самом деле, и тогда она не подумала бы ничего такого.
Итак, Костас шпионил за ней. Он видел ее обнаженной. Конечно, он поступил как глупый, развращенный подросток, но все же мужественно разнимал разбушевавшихся стариков, чтобы они не поубивали друг друга.
Костас шпионил за ней, и ей это очень не нравилось. Но он не сделал того, о чем подумали ее родственники.
И что теперь? Когда все успокоятся и отдохнут, ей нужно будет извиниться перед бабушкой и дедушкой и объяснить им, что именно произошло.
А потом нужно извиниться перед Костасом.
И тогда все встанет на свои места.
Лена!
Я, наверное, перестаралась в сегодняшней игре. Мне надо передохнуть. Что ты мне посоветуешь? «Обуздай свою природу, Би»? Я пытаюсь, но у меня слишком беспокойное тело.
Я собираюсь пробежаться вместе с Эриком. Я ХОЧУ его. Я уже об этом говорила? Я знаю, ты презираешь всю эту болтовню о гормонах, но кое-кому из нас тяжело себя сдерживать.
— Привет, меня зовут Бейли Граффсман. Я подруга Тибби. Она дома?
Стоя на лестнице, Тибби с изумлением услышала, как Бейли сообщает все это Лоретте под крики рассерженной Катрины. Неужели она теперь должна постоянно нянчиться с двенадцатилетней кочерыжкой?
Тибби аккуратно опустила Мими обратно в коробку, надеясь, что Лоретта не знает, дома она или нет. Но ей не повезло. Через несколько секунд Бейли затопала по лестнице.
— Привет! — сказала Бейли, распахивая дверь.
— Бейли, что ты здесь делаешь?
Бейли устроилась на неубранной постели.
— Я все время думаю про твой фильм. Он будет классный. Я хочу тебе помочь.
— Да помогать еще нечему. Он даже не начат, — запротестовала Тибби.
— Тогда тебе точно нужна помощь, — настаивала Бейли. — Буду твоим оператором, или звукорежиссером, или мальчиком на побегушках.
— Между прочим, ты совсем не похожа на мальчика, — заметила Тибби.
— Я могу быть твоим первым заместителем. Ну, знаешь, ассистент режиссера, как пишут в титрах? Ты же будешь набирать штат?
Бейли была так взволнованна, что не могла остановиться.
— Спасибо, но мне и правда не нужна помощь, — сказала Тибби.
Бейли вскочила на ноги и принялась внимательно разглядывать Мими.
— Это кто? — спросила она.
— Это Мими. Она у меня с самого детства. С семи лет, — безразлично произнесла Тибби. Она привыкла скрывать свою привязанность к Мими, стараясь делать вид, что едва замечает ее.
— Хорошенькая, — сказала Бейли и состроила умильную рожицу. — Можно ее подержать?
Сколько Тибби себя помнила, никто, кроме Ники, не изъявлял желания подержать Мими. Может быть, в дружбе с теми, кто младше тебя, есть своя прелесть.