Чтобы успокоить нехорошее чувство в животе, я стараюсь сосредоточиться не на его лице, а на словах. Я впервые увижу мать с тех пор, как она отправила меня в Теорию несколько месяцев назад. Ее короткий визит покажет, была ли моя миссия успешной, а также мне более чем интересно узнать, как она отреагирует на то, что случилось, будет меня хвалить или гневаться. Что-то ведь должен значить тот факт, что я принесу себя в жертву, выйдя замуж за Тарика. И когда я взвалю на мать задачу сдерживать отца в том, что касается моего создания спектория, наконец вдохну с облегчением. Только она сможет справиться с ним, даже если он покажет себя с самой плохой стороны. А если нет, то будет так долго отвлекать от замыслов, пока всё же не совладает с ним. Но, прежде чем мы поговорим об отце, нам нужно поговорить о Тарике.
О том, что великий король Сокол — Лингот, способный отличить правду от лжи.
И что по этой причине его невозможно контролировать.
2
ТАРИК
Тарик сворачивает и разворачивает лежащий перед ним маленький свиток, плотно обматывает его вокруг пальца и быстро отпускает, так что тот начинает вращаться. Он более чем обеспокоен мыслью о том, что в этот самый момент Сепора навещает мать, королеву Серубеля. Что Сепора расскажет ей? Какое впечатление создаст у королевы прежде, чем Тарик сможет доказать, что достоин ее дочери? И почему его так волнует то, что королева Серубеля подумает о нем?
Рашиди, терпеливо сидящий на другой стороне стола, тихо прочищает горло. Как самый верный советник его отца, а теперь и самый близкий друг Тарика, он имеет полное право проявлять некоторое нетерпение, когда видит, как король сидит, погрузившись глубоко в мысли и ничего не замечая вокруг. Но все же позволяет ему продолжать, словно понимает, где именно бродят мысли Тарика.
— Возможно, мы могли бы обсудить это в другой раз, Ваше Величество, — говорит Рашиди. — У нас еще есть несколько дней, чтобы определить детали процессии по случаю помолвки, — он берет графит с карты Аньяра, на которой начертил маршрут для процессии. Тарик видит, что с моста Хэлф-Бриджа они должны вернуться во дворец. Обычно это было бы само собой разумеющимся.
Но в его жизни больше нет ничего обычного.
Тарик качает головой, напрягаясь в ожидании возражений, которые вызовут его следующие слова:
— Мы должны включить в маршрут процессии кварталы низшего класса, Рашиди.
Старый советник стонет, но не удивляется.
— Я предчувствовал, что вы это скажете.
Тарик усмехается.
— Вы знали, что скажу. В кварталах низшего класса живут потомки освобожденных серубельских рабов. Народ моей будущей королевы должен принять участие в торжестве.
— Но цель процессии не в этом, Ваше Величество. И это пойдёт в разрез с обычаями.
— Тогда просветите меня, Рашиди.
Хотя Тарик хорошо знаком с традицией и обычаями процессии. Рашиди обучал его несколько месяцев назад, когда решил, что Тарик должен жениться на принцессе Тюль. И если бы он женился на принцессе Тюль, этого спора не было бы.
Но как дело касается Сепоры, начинаются дискуссии.
Его друг откидывается на своем стуле, положив серебристый посох на грудь. Тарик с уверенностью может сказать, что Рашиди подбирает слова. С помощью слов Рашиди устраивал мир, когда мира не было, организовывал брак, когда не было любви и успокаивал гордость, когда ничего, кроме гордости не оставалось. Рашиди и его слова могут оказать огромное влияние. Но Тарик не сдастся, несмотря на всю дипломатию Рашиди.
— Суть любой королевской процессии по случаю помолвки в том, чтобы произвести впечатление на тех, кто заключает союз с нашим королевством и показать, что они, безусловно, получат наибольшее преимущество. Если они не верят в это, то вольны включить свои собственные обычаи, чтобы продемонстрировать превосходящее богатство своего королевства, Ваше Величество.
Насколько известно Тарику, такого еще не случалось в истории Теории, чтобы какое-нибудь королевство пыталось затмить Теорию. И Тарик сомневается, что Серубель способен на это. Но глаза Рашиди вспыхивают.
— Возможно, король Эрон и королева Ханлин могли бы устроить серубельский праздник для всего королевства и включить в него своих людей. Это, безусловно, успокоит кварталы низшего класса и конечно же вашу королеву.
— Это вряд ли поможет расположить ко мне низший класс. И к Сепоре. Это не просто попытка сделать приятное Сепое. Я хочу убедиться в том, что и эти люди встанут на сторону Теории, когда придет время.