Эрик схватил чудом уцелевшую бутылку вина и первым делом посмотрел на год выпуска. Повезло — она была достаточно старой, чтобы ее можно было пить безо всяких опасений. Достав из кармана куртки тканевый мешок, парень положил в него бутылку и направился в проем. И в тот же миг в него влетел «дзями». Он появился неожиданно, и, не обратив внимание на того, что кто-то стоит перед ним, попросту сбил парня с ног.
Эрик потерял равновесие и упал на спину. Раздался звон разбившейся бутылки, и в ту же секунду зверь, испугавшись неизвестно откуда взявшегося препятствия, наклонил голову и наугад вцепился Фостеру прямо в ногу.
Эрик дико закричал от боли, но тварь, почувствовав пьянящий вкус теплой крови, уже не спешила разжимать челюсти. Она мотнула головой, отчего протащила парня по полу, словно тряпичную куклу. Затем попыталась сильнее стиснуть зубы, но в этот раз ей что-то помешало. Что-то крепкое не позволяло зубам вонзиться глубже, отчего по магазину разнесся пронзительный скрипящий звук.
Тогда тварь снова решила укусить наугад. Теперь она подтянула свою жертву ближе и попыталась атаковать там, где по ее мнению могло находиться горло. По привкусу крови существо уже поняло, что перед ним находится человек.
И оно атаковало верно, разве что не рассчитало, что парень подставит свою руку. От безумной боли Эрик снова дико закричал.
Он чувствовал, как кровь хлещет из его новой раны, наполняя собой пасть этого чудовища и тем самым раззадоривая его аппетит. Перед глазами заплясали алые пятна. Он видел морду эту твари прямо перед собой, ее раздувающиеся ноздри, чувствовал зловонное теплое дыхание.
Но в этот самый миг, прежде чем тварь успела вцепиться ему в горло, Призрак наконец сумел извлечь свой нож. С хриплым криком он всадил лезвие в глаз твари по самую рукоять. Кровь «дзями» брызнула ему на запястье, а затем существо издало такой пронзительный вопль, что у парня зазвенело в ушах. Ему повезло, что тварь, опьяненная своей победой, не успела среагировать на движение свободной руки жертвы и прикрыть глаза прозрачной защитной пленкой.
Покачнувшись, тварь начала отползать, а затем неловко завалилась на бок. Дикий визг превратился в тихое поскуливание, после чего по телу существа пробежали судороги, и оно издохло.
Эрик лежал радом, чувствуя, как от боли по его лицу текут горячие слезы. Он почти не чувствовал своей ноги, и уж тем более не мог пошевелить рукой. Парень никак не ожадал, что так глупо столкнется с папашей этого гребаного семейства, и тот решит атаковать своего врага, чтобы защитить потомство. Мамаша именно поэтому и не прибежала на его визг. Решила увести свой выводок куда подальше.
«Добраться до цели и сдохнуть на пороге…», — подумал Эрик. Затем его сознание помутилось, и он потерял сознание.
Очнулся он, когда солнце уже село, и в магазине сделалось значительно прохладнее. Из дыры в стене веяло приятным сквозняком, который осторожно поглаживал парня по лицу, словно любящая мать, своего больного сына. Боль по-прежнему пожирала тело, но теперь уже не так остро и безумно, как то делали зубы «дзями». Его туша по-прежнему валялась радом, а из головы торчал нож Эрика.
— Сукин сын, — прохрипел Фостер, обратившись к мертвому чудовищу. Он попробовал пошевелиться, но раны немедленно взорвались новой волной боли. Парень застонал.
В темноте его глаза светились медным, и он без труда различал все осколки, разбросанные вокруг него. Радом валялся пакет с разбитой бутылкой. Теперь она ему уж точно не понадобится. Надо добраться до мотоцикла и вколоть себе обезболивающее.
Как оказалось, «добраться» — это слишком громкое слово для того, кто едва мог шевелиться. Опираясь на какую-то палку, отлетевшую от стеллажа, Эрик медленно потащился к мотоциклу. Это расстояние показалось ему невозможно длинным. От боли глаза снова затуманились слезами. Сейчас его толкали вперед только злоба и жажда жизни. И еще желание отомстить всем этим ублюдкам, из-за которых он оказался в таком дерьме. Плевать, в каком порядке он будет мстить, плевать, с кем он будет играть в «союзников», плевать, сколько времени это займет… Он покончит с каждым из них.
Но сейчас нужно добраться до Адмиралтейской. Черный Барон хоть и сука, но он не идиот, чтобы отказаться от предложения получить Призрака в свое распоряжение. И он не сдаст Эрика «процветающим». Никогда не сдаст. Ведь Лесков сам «процветающий» и давно не верит в сказки про добрых дядей, которые дарят особняки на Золотом Континенте и освобождают от войны целые страны.