- Преодолеть пустыню нелегко, - серьёзно сказал тиран, - над ней светит призрачное солнце. Но палит оно нещадно. И ты не дойдёшь без амулета, указывающего путь. Умрёшь, петляя по пустыне
- И ты любезно дашь мне этот амулет? - догадалась я.
- Нет, - его глаза победно сверкнули, - тебе придётся добыть его самой.
- Как?
- Ты поймёшь это в пустыне. Учти, это будет не так уж легко. Придётся вскрыть живую плоть, пока она ещё жива. Иначе амулет исчезнет.
- Я что-то ничего не поняла, - призналась я.
- Я уже сказал, Рейна: ты поймёшь это в пустыне. Внимательно слушай, я не люблю повторять.
- Тиран... Тебе не говорили, что ты зануда?
- А ты, я вижу, не хочешь дойти живой? - глаза его полыхнули гневом.
- О нет, Лаорт, - пропела я и скривилась, копируя выражение его лица, - так ведь будет неинтересно.
Если честно, я на миг подумала, что он меня убьёт. Но вместо этого он исчез. И слава Горам. Мой язык перестал меня слушаться, а разум зажил собственной жизнью, и, похоже, ему понравилось бродить по краю...
****
Еды раздобыть не удалось. На дереве сидело несколько горлиц, однако они улетели, едва я стала карабкаться по стволу. Морок на них не действовал, а иных живых существ, кроме парочки пучеглазых уродцев, напоминавших жаб, поблизости не было. Но я уж точно такое есть не стану. Руслан вроде тоже особым желанием не горел, хотя и поглядывал на них с интересом.
Мы обнесли все кусты, а когда животы уже заболели от ягод, двинулись в путь. Я с сожалением посмотрела на водопад, понимая, как глупо идти в пустыню, не имея запасов воды. Но набрать её было некуда. Деревца с тонкими стволами и мелкими листьями никак не годились на то, чтобы сделать хотя бы плошку. Оставались только сапоги. Я рассмеялась от одной лишь мысли об этом. Но затем сбросила и наполнила доверху.
Какая разница, в чём нести воду туда, где даже маленький глоток может оказаться на вес золота? Однако в этот раз удача от меня отвернулась. Вода стала сочиться из сапог, словно из решета. Присмотревшись, я дырок не обнаружила, и поняла, что это ещё одна улова мерзкого тирана. Чтоб ему пусто было!
Может, следовало попридержать язык?
Я огорчённо вздохнула и сунула промокшие сапоги подмышку, решив, что будет неплохо пройтись босиком.
- Ты знаешь, куда идти? - спросил Руслан.
- Прямо.
Самый лучший путь. Прямо и не сворачивая. Тем более, что по сторонам уже начал собираться туман, поглощая сочную зелень травы и кустарников. Он уже окутал водопад и плавно подбирался к нам, словно подталкивая вперёд по ещё не тронутой его цепкими лапами дорожке. И мы пошли.
Вскоре туман нас догнал. Я с трудом могла различить даже пальцы ног. Руслан ухватился за мой локоть, поскуливая, что неплохо было бы повернуть обратно, и мне хотелось его стукнуть.
Но я упрямо тащила его за собой. Наконец, впереди появилось довольно яркое светлое пятно. И чем ближе мы подходили, тем ярче оно светилось, пока не начало слепить глаза. Я прикрыла лицо ладонью и осторожно смотрела сквозь щели между сомкнутых пальцев. Свет приближался, а туман отступил на несколько шагов, образуя узкий тоннель. Неведомая сила захватила нас и поволокла вперёд по тоннелю, а после вытолкнула наружу, и мы очутились в пустыне, шлёпнувшись с размаху прямо на тёплый песок.
Раньше я никогда не бывала в пустынях. Видела их только на картинках в отцовских книжках, нарисованных тёмными чернилами на желтоватом пергаменте, покрытом мелкими трещинками лет. Неровные контуры напоминали застывшие волны.
Эта пустыня была похожа на медленно кипящее варево, разбавленное ядовито-яркими красками. Фиолетово-красное небо, усеянное рваными пёрышками синеватых облаков, из-под которых иногда выглядывало бледное, словно умирающее, светило.
Песок под ногами смахивал на цветочную пыльцу, однако тяжёлую и вязкую. Ступни утопали в нём, как в болотной жиже. Я сделала всего лишь несколько шагов и почувствовала усталость. Похоже, это и впрямь непростой песок.
Пустыня простиралась до самого горизонта, если можно было его так назвать. Куда ни кинь глаз, сплошь была песчаная гладь, не исчерченная ни единым выступом. Мы молча нарезали круги, толком не зная, куда идти.
Нужно отыскать амулет, о котором говорил тиран. Вот только где он в этом бескрайнем песчаном море?
Призрачное солнце припекало, а песок вдруг стал невыносимо горячим. Пришлось надевать сапоги.
Я накинула на голову капюшон и покосилась на Руслана. Бедолага маялся от жары. Пот стекал по лицу ручьями. Я отсекла мечом кусок от своей накидки и велела прикрыть макушку. Чего доброго, свалится с ног, что мне тогда делать? Тащить его на себе я бы вряд ли смогла.
- Лучше бы мы остались там, - прошептал Руслан.
- Там мы были пленниками. А впереди - свобода.
- Больше похоже на дорогу в ад.
Я лишь усмехнулась. Похоже, мой спутник забыл, что мы и так в аду. И с каждой секундой становилось всё жарче, прямо невыносимо. А спустя час я уже была готова выпрыгнуть из собственного тела, в котором медленно, но верно закипала кровь.
Интересно, этот злобный тиран по-прежнему наблюдает за мной? Возможно, ждёт, когда я упаду на колени и взмолюсь о пощаде? Не выйдет...
Злость придавала мне силы, заставляя идти вперёд. Мы прошли уже немало пути, и за всё это время не встретили ни единого существа. Лишь изредка песок слегка приподнимался, будто под ним кто-то был, однако тут же опускался обратно. И я не была уверена, что это мне не чудилось.
Неожиданно я увидела небольшой холм. Он ясно выделялся посреди песчаной глади, и я поспешила туда, оставив позади недовольно сопевшего Руслана.
Подойдя поближе я сумела разглядеть вполне добротную ткань плаща, укрытую слоем песка. Похоже, его владелец уже давно здесь лежит. Я осторожно тронула его ладонью. Ничего. Ни малейшего признака жизни. Да и как тут выживешь при такой-то жаре? Я осмотрела тело. Бедняга. Кто бы он ни был, казался существом немаленьким. Он лежал лицом вниз, одна рука вытянута вдоль тела, вторая прижата к затылку. Ладони крупные, смуглые, покрытые едва заметными шрамами. Я смутно припоминала, что где-то уже видела такие. Или весьма похожие...
- Кто это? - спросил Руслан, наклоняясь рядом.
- А мне почём знать?
- Милосердный Боже... Это тоже нас ждёт, Рейна? - его белое лицо ещё больше побелело, а пересохшие губы затряслись.
- Мы выберемся, - я попыталась улыбнуться, - гляди-ка, а у него добротный плащ. Тебе пригодится.
- Я не стану надевать вещи с тела покойника.
- Ему они всё равно не нужны.
- А мне и подавно!
- Глупец! Твоя рубаха от грязи и пота уже колом стоит!
И тут ладонь "покойника" пошевелилась. Я дотронулась до неё пальцем. Мягкая и упругая. Таких не бывает у мёртвых.
Я шикнула на Руслана, продолжавшего причитать, и велела помочь перевернуть несчастного на спину. Это оказалось нелегко. Он был невероятно тяжёл, и даже вдвоём мы едва управились.
Лицо, выглядывающее из-под капюшона, выглядело человеческим. Смуглая кожа, красивой формы подбородок без единого волоска, полные ярко очерченные губы. Мелкие шрамы, такие же, как на ладонях, виднелись на лбу и щеках, а один рассекал нижнюю губу в уголке, и я почему-то никак не могла отвести от него взгляд.
- Кровищи-то! - воскликнул Руслан, и мне пришлось оторваться от созерцания лица и посмотреть ниже.
В груди незнакомца зияла дыра, словно кто-то пытался продраться до сердца когтями, беспорядочно разрывая плоть, торчавшую лохмотьями. Одежда пропиталась кровью.
- Амулет, - прошептал незнакомец, и неожиданно открыл глаза.
Они были ярко синими. Не такими, как у отца, у меня. Эта синева была почти прозрачной, словно проглядывала сквозь хрустальную оболочку глаза.