-- Этого достаточно, если вино так же хорошо, как твои слова.
-- Тогда подожди минутку.
Мадрак достает фляжку, отпивает, показывая, что вино не отравлено, и оглядывает комнату.
-- Вот подходящая емкость, сэр, -- говорит он, поднимая перевернутый бокал, протирает его чистой тряпкой, наполняет и предлагает богу.
-- Благодарю, воин-священник. Я принимаю это вино столь радостно, сколь искренне ты мне его предложил. Что это была за битва, так впечатлившая тебя, что ты позабыл хорошие манеры?
-- Это, кареглазый Гор, была битва на Блисе, между Стальным Генералом и тем, кого называют Оаким -- скиталец.
-- Стальной Генерал? Не может быть... Он мертв уже столетия. Я сам убил его!
-- Многие убили его. Но никто не покорил.
-- Эта куча хлама на столе? Может ли она и вправду быть предводителем бунтовщиков, когда-то стоявшим передо мной как бог?
-- Он был могучим и до, и после встречи с тобой, Гор, -говорит Фрамин. -- Прости, но люди забудут Гора, а Стальной Генерал будет существовать. Неважно, на чьей стороне он сражается. Победитель или побежденный, он есть дух мятежа и ему не дано умереть.
-- Мне не нравится твоя уверенность! -- говорит Гор. -Если разобрать эту груду железа на мельчайшие части и уничтожить их, одну за другой, рассеивая по всем мирам, тогда он, несомненно, умрет...
-- Так уже делали. И столетие за столетием друзья Генерала собирали его. Этот человек, Оаким, подобного которому я никогда не видел, тоже попытался рассеять его в битве фуги, которая превратила в пустыню целый мир. Единственное, что удерживает их от превращения в полную пустыню -- уж извини за скудный выбор слов, -- и Марачека, так это то, что я не позволяю им очнуться от темпорального шока.
-- Оаким? Это и есть несущий смерть Оаким? Да, в это можно поверить, взглянув на него. Но, Фрамин, кто он на самом деле? Такие бойцы не появляются ниоткуда!
-- Я ничего не знаю о нем, кроме того, что он великий воин и мастер фуги, явившийся на Блис перед самой темной волной и, может быть, ускоривший ее приход.
-- Это все?
-- Это все, что я знаю.
-- А ты, могучий Мадрак?
-- Я знаю не больше.
-- А если разбудить его самого и спросить? Фрамин поднимает свою трость.
-- Если хочешь, дотронься до него, но кто знает, уйдешь ли ты тогда отсюда? Он действительно великий воин, а мы шли сюда отдохнуть.
Гор опускает руку на плечо Оакима и слегка встряхивает его. Оаким стонет.
-- Не забывай, что жезл жизни -- это и копье смерти! -кричит Фрамин и, делая выпад, пронзает жабу, сидящую у левой руки Гора.
Гор не успевает обернуться, как внезапный порыв ветра проносится по комнате, а жаба стремительно вырастает в высокую фигуру, стоящую в центре стола.
Золотистые волосы взъерошены, тонкие губы растянуты в улыбке, и зеленые глаза его сияют, когда он видит забавную картину у своих ног.
Принц-Который-был-Жабой дотрагивается до красного пятна на плече и говорит Фрамину: -- Разве не знал ты, что сказано: "не обижай птицу и зверя"?
-- Верно, сказано, -- отвечает Фрамин, улыбаясь. -- У Киплинга. И еще в Коране.
-- Тысячеликий негодяй, -- говорит Гор, -- тот ли ты, кого я ищу? Тебя ли именуют многие Принцем?
-Сознаюсь, это мой титул. А вы помешали моим размышлениям.
-- Я пришел помешать тебе жить, -- сообщает Гор, извлекая из-за пояса тонкую стрелу -- единственное свое оружие -- и отламывая ее наконечник.
-- Ты думаешь, я не наслышан о твоей силе, брат? -говорит Принц, когда Гор поднимает наконечник стрелы, держа его между большим и указательным пальцами. -- И мне ли не знать, что ты можешь одним лишь усилием мысли увеличить массу или скорость любого предмета в тысячу раз?..
В руке Гора мелькает неясная тень, по комнате разносится грохот, и Принц вдруг оказывается в двух футах слева от того места, где только что стоял, а наконечник протыкает камень стены и улетает дальше -- в пыльную и ветреную ночь Марачека. Принц тем временем продолжает: -- ...И разве не знаешь ты, брат, что я могу переместиться на любое невообразимое расстояние, даже за пределы Средних Миров, тем же усилием, что позволило мне избежать твоего удара?
-- Не называй меня своим братом, -- произносит Гор, поднимая древко стрелы.
-- Но мы действительно братья, -- говорит Принципа крайней мере, сыновья одной матери. Гор опускает руку.
-- Я не верю тебе!
-- А от кого же, по-твоему, ты получил свои богоподобные таланты? От Осириса? Хирургия могла дать ему цыплячью голову, а его собственная сомнительная наследственность -- способности к математике, но ты и я -- меняющие облик, -- сыновья Пеплы, Ведьмы Лоджии!
-- Будь проклято ее имя!
Принц внезапно появляется перед ним, и в тишине раздается звук пощечины.
-- Я мог бы убить тебя сотню раз, пока ты стоял здесь. Но не стал, потому что ты мой брат. Я мог бы убить тебя сейчас, но не убью. Причина та же. Я не ношу оружия, поскольку совсем не нуждаюсь в нем, и не таю злобы, иначе бремя моей жизни стало бы невыносимым. Но не тебе судить о нашей матери, ибо ее пути ведомы только ей. Я в равной степени не порицаю и не восхваляю ее. Я знаю, ты пришел сюда убить меня. Если хочешь получить такую возможность -- попридержи свой язык, брат.
-- Ладно, больше не будем о ней.
-- Очень хорошо. Ты знаешь, кем был мой отец, знаешь и то, что я не новичок в воинском искусстве. Я дам тебе шанс убить меня в схватке, но только если ты сначала кое-что для меня сделаешь. В противном случае я исчезну, найду еще кого-нибудь себе в помощники, а ты можешь провести остаток своих дней, разыскивая меня.
-- Наверное, это оракул и предвещал, -говорит Гор, -- и он сулит мне дурное. Однако я не могу упустить случай исполнить свою миссию раньше, чем этого добьется эмиссар Анубиса -- вот этот Оаким. Я не знаю его сил, которые могут и превышать твои. Я буду соблюдать перемирие, выполню твою просьбу, а потом убью тебя.
-- Этот человек и есть посланец Дома Мертвых? -- Принц долго смотрит на Оакима.
-- Да.
-- А ты знал это, мой Ангел Седьмой Станции?
-- Нет, -- откликается Фрамин с легким поклоном.
-- И я не знал, Повелитель, -- вторит Мадрак.
-- Тогда разбуди его. И Генерала.
-- Если ты сделаешь это, -замечает Гор, -считай, что я тебе ничего не обещал.
-- Разбуди обоих, -- повторяет Принц и складывает руки на груди.
Фрамин поднимает трость -- зеленые огни падают на два распростертых тела.
Ветер завывает с удвоенной силой. Гор смотрит то на одного, то на другого, и лицо его спокойно: -- Ты встал ко мне спиной, брат. Повернись, я хочу видеть твои глаза, когда свершится мое желание. Сейчас я ничего не должен тебе. Принц оборачивается:
-- Эти люди тоже нужны мне. Гор качает головой и поднимает руку. Вдруг: -- Какая трогательная встреча, -- заполняет комнату голос, -- наконец-то три братца собрались вместе!
Гор отдергивает руку как от змеи -- тень черной лошади лежит между ним и Принцем. Он закрывает глаза рукой и опускает голову. -- Я забыл, -- говорит он, -- из того, что я сегодня узнал, следует, что я -- и твой... родственник.
-- Не принимай слишком близко к сердцу, -- произносит голос, -- ведь я знал это тысячу лет и ничего, прожил и с этим.
Оаким и Генерал просыпаются от смеха, похожего на свист ветра.
БРОТЦ, ПУРТЦ И ДУЛЬП
-- Передай пустую иголку, пожалуйста.
-- Что-что?
-- Передай пустую иголку!
-- У меня ее нет.
-- Она у меня.
-- Почему ты сразу не сказала?
-- Почему ты сразу не спросил?
-- Извини. Только дай ее мне. Спасибо.
-- Зачем ты все шлифуешь ее? Она готова.
-- Ну, чем-то же надо заняться. Ты всерьез думаешь, что он когда-нибудь пошлет за ней?
-- Конечно, нет. Но это не основание для безделья!