Майкл устало вздохнул.
Кэрри покачала головой.
– Я не пытаюсь обидеть тебя за то, что случилось много лет назад. Черт, как ты этого не понимаешь? Я просто пытаюсь заставить тебя немного посочувствовать женщине, которую ты обидел, даже если у тебя, очевидно, нет никакой симпатии. Никто не хочет думать, что они неважны. С тем количеством женщин, что были в твоей жизни, ты неизбежно должен был переспать с кем-то, кто не был любительницей вечеринок, которой все пофигу.
– И что я должен сделать? Извиниться перед Эрин? – спросил он.
– Нет, полагаю, что нет, – сказала Кэрри, смирившись с отсутствием у него понимания. – Не более чем ты должен объяснения мне или любой другой женщине в твоей жизни. Возможно, Эрин сегодня сама это на себя навлекла. Ты не встречался с ней несколько месяцев. Это просто… неважно. Я вижу, что ты не понимаешь.
– Нет. Скажи. Скажи, что ты думаешь. Не хочу, чтобы ты сдерживала свои настоящие мысли, – сказал Майкл, внутри него все бурлило от расстройства.
Кэрри закрыла глаза, пытаясь придумать, как ему сказать. Ведь ничто не может остановить торнадо от разрушения вещей на своем пути. Торнадо остается торнадо, пока само не решит перестать им быть.
Она открыла глаза и встретилась с Майклом взглядом.
– Если ты можешь смотреть на Эрин и не сожалеть о том, что причинил боль женщине, которая тебя любит и не может быть с тобой, тогда ты никогда не поймешь, что сделал в отношении меня и почему сейчас, ты мне не нравишься. Когда в колледже я с тобой переспала Майкл, я тебя любила. И с тех пор никого как тебя не любила, потому что совершенно утратила все иллюзии. Даже случайные сексуальные отношения, для большинства женщин важны. И если они говорят по-другому, то они лгут. У женщины всегда есть причина, чтобы с мужчиной переспать.
Кэрри посмотрела на стол.
– Я не пытаюсь быть проповедником или моралистом. Просто честно делюсь с тобой тем, что я чувствую. По моему опыту, мужчины просто хотят верить в то, что женщины не придают значения сексуальным отношениям, потому что это освобождает их от ответственности. И я знаю, что когда ты был с Эрин, она тебе нравилась. Я видела вас вместе.
– Она мне нравилась, – сказал ей Майкл, с болью в голосе от того, что Кэрри была такого невысокого мнения о его к ней чувствах. Он встал из-за стола. – Но люблю я тебя. И в этом разница. Я не могу тебе этого объяснить. Просто это так, как оно есть.
– Конечно, – сказала Кэрри голосом, напряженным от старой боли. – Ты говоришь, что у нас это по-другому. Но для таких мужчин как ты, Майкл Ларсон, в темноте, большинство женщин на одно лицо. Я своими глазами видела, что для тебя, та блондинка была так же хороша, как и любая другая. Конечно, я обнаружила, что это одинаково работает и для других мужчин. И может быть в меньшем масштабе, но я, наверное, стала такой же, как и ты. Два моих мужа были взаимозаменяемыми. Уверена, что и Том был бы тоже. Так что, кто я такая, чтобы об этом говорить, да?
– Если ты действительно так думаешь, тогда почему бросила своих мужей и закончила со мной, нося моего ребенка? – спросил он. – Наши отношения не случайные или непреднамеренные. Ты не просто другая Эрин, и я чертовски уверен, что я не Том, как-там-его-зовут.
Когда Кэрри не ответила, Майкл схватил ключи, висевшие на крючке возле двери и направился в прихожую. Ему нужно установить между ними какую-то дистанцию. И ему хоть ненадолго нужно сбежать от боли.
– Я ухожу, – крикнул он ей. – Не теряй сознание и не падай на пол, пока меня нет. Это увеличит мои страховые взносы на дом.
Когда за ним закрылась дверь, Кэрри положила голову на кухонный стол и заплакала, совершенно стыдясь того, что спорила с ним о его прошлом. О том, что обещала не делать.
Просто она больше ничего не могла поделать, кроме как отказаться от надежды, что однажды Майкл Ларсон скажет или сделает что-то, что поможет ей исцелить ее разбитое сердце.
Шейн проигнорировал дверной звонок первые пять раз. Когда человек, стоявший снаружи, нажал на него и начал звонить, не переставая, он швырнул карандаш и оставил свою работу.
Человек, настойчиво звонивший в дверь, не слишком помешал, подумал он. Вы не можете нарисовать героиню, в которую не верите. И от раздражения его лицо стало хмурым.
– Чего? – заорал он, рывком открывая дверь. – О, Майкл. Повезло тебе, что ты не человек, который пытается мне что-то продать.