– Я не говорила, что мне нравятся твои волосы. Просто сказала, что нет необходимости их стричь, – защищаясь, сказала Кэрри.
– О, ну, если тебе не нравятся мои волосы, тогда нет причины их не отрезать, – возразил Майкл. – Я позвоню Шейну, он заедет и уберет несколько дюймов. Он и раньше меня стриг.
– Майкл, ты не стрижешь свои волосы, так что прекрати об этом говорить, – приказала Кэрри.
– О. Вот и ты, – сказал Майкл, улыбаясь ее тону и рукам на бедрах. – Я действительно скучал по тебе генерал Аддисон. Рад видеть, что тебе лучше.
– Пошел ты, – сварливо сказала Кэрри в ответ на его громкий смех.
Но когда она повернулась, чтобы уйти, комната закружилась. Она протянула руки, но ухватиться было не за что.
Затем внезапно ее обхватил Майкл, удерживая вертикально.
– Стоять, – встревожено сказал он. – Это был почти обморок. Прости, если нервировал тебя своим подшучиванием. Милая, я не буду стричь волосы. Да и как я могу их постричь? До сих пор помню твои руки в них, когда ты заставила меня не двигаться и так страстно поцеловала. Я тогда подумал, что умру от удовольствия и чувства, что я принадлежу тебе.
– Майкл, пожалуйста, прекрати мучить меня воспоминаниями, – попросила Кэрри, без сил опираясь на него, потому что у нее не было выбора.
И все это время ее голова шла кругом от того, что Майкл вспоминал те же вещи об их совместной ночи, что и она.
– Почему бы тебе просто не признать, что это именно та причина, по которой ты не хочешь, чтобы я постриг волосы? – яростно прошептал Майкл. – После той ночи, я не мог думать ни о ком, кроме тебя. Дай мне немного надежды.
Когда сознание Кэрри прояснилось от угрожавшей поглотить ее темноты, она все еще опиралась на Майкла, все еще была в его объятиях. И она пришла в ярость от того, что Майкл просил у нее чего-то большего. Как будто этот мужчина уже не отнял у нее все, включая контроль над собой.
Наполненная гневом, Кэрри протянула руку за спину Майкла, обхватила рукой длинные, свободно висящие волосы и потянула его голову назад, со злостью глядя ему в глаза.
– Я уже принадлежала тебе, и это все, что ты когда-либо сможешь получить, Майкл Ларсон, – поклялась она, сверкнув глазами, когда резко дернула, подчеркивая свои слова.
Майкл сопротивлялся рывкам Кэрри, чувствуя, как от желания воспламеняется его кровь и приветствуя зарождавшийся огонь. Эта женщина вызывала в нем эмоции, которые больше никто и никогда не вызывал. Не все они были разумными, но было невозможно оставаться спокойным, когда он смотрел в ее яростное лицо. Ей просто чертовски повезло, что сегодня утром он держал себя в узде.
– Да, ты была моей, Кэрри Аддисон. И я намерен обладать тобой снова, – сказал ей Майкл, отвечая таким же жарким взглядом.
А затем, несмотря на то, что Кэрри с силой тянула его волосы, он склонил голову к ее губам. Он запечатлел огонь, горевший между ними на ее губах, и страсть их поцелуя шокировала обжигающей потребностью. Двух месяцев как будто и не бывало, словно это случилось вчера. Он нуждался в ней сейчас.
Когда она отстранилась, Майкл произнес ее имя – наполовину вопрос, наполовину требование. Как она могла продолжать от него отстраняться – от этого?
Когда Кэрри почувствовала что хочет приоткрыть рот, она в панике отстранилась от Майкла. Немедленно отпустила его волосы, но в попытке отступить ей пришлось разжать пальцы. Его тело было горячим и твердым, и он был сильным, очень сильным. Кэрри понимала, что если Майкл добровольно ее не отпустит, то она ничего не сможет сделать.
Когда она почувствовала, как Майкл ослабил хватку, она осторожно шагнула назад. Кэрри почти упала и чуть не сгорела от стыда и унижения, когда Майклу во второй раз пришлось ее поймать.
Но потом осталась только злость, когда она снова оказалась в его руках, прижатая к нему и настойчиво давившему на нее, доказательству его желания.
– Очевидно, я не в состоянии помешать тебе воспользоваться этой ситуацией. Но могу пообещать, что даже если мы и переспим, то в долгосрочной перспективе это не будет иметь значения. Я все равно уйду от этого безумия, что чувствую к тебе, не зависимо от того сколько раз мне придется выбираться из твоей кровати, – предупредила Кэрри. Ее тело тряслось от ярости, обиды и стыда, потому что Майкл так легко мог ее соблазнить.
Майкл выпрямился и удерживал Кэрри на расстоянии, однако не мог заставить себя отпустить ее. Даже когда от отказа Кэрри горели его уши, ему нужно было убедиться, что она не упадет. Поэтому он не мог полностью ее отпустить, даже когда часть него хотела оттолкнуть ее от своего тела, чтобы облегчить свою собственную боль.