Стоило только парню быстренько сбежать из ангара и закрыть за собой шлюзовую дверь, как лидер юркого звена вновь оживился, но пока еще без того бодрого энтузиазма, с которым он развлекался.
«И что на тебя нашло? — спросил он напрямую МЕГа. — Тебе техника жалко?»
«Ты нас выдашь», — внезапно для всех с первого раза ответил МЕГ.
Ворчливое бессвязное бубнение с примесью эмоций остальных полиморфов булькнуло в канал единой массой.
«Я?! — как же пятьсот двенадцатому хотелось сейчас вскочить со стойки! — А кто вечно нарушает приказы на задании? Кто заказывает себе броню? У кого активность скачет выше нормы? А? Не подскажешь? Кто тут весь корабль запугал до нас!? Не укажешь на него, а?»
«Нет».
ТИС мгновенно вспылил, и его Сердце на долю цикла мигнуло запредельными показателями, которые аппаратура даже не успела зафиксировать.
Но полиморф заставил себя быстро успокоиться от бестолкового возмущения.
«Если это была шутка, то у тебя хреновое чувство юмора», — ляпнул ТИС.
Однако, на это старший полиморф предпочел смолчать.
Пятьсот двенадцатый остался неудовлетворенным. Секунда тишины, другая… Время тикало медленно, и полиморф маялся от бестолково оборванного диалога. Более того древность и вовсе вскоре окуклился сам в себя и его внимание угасло в общем канале. Другие тоже понуро молчали. Грустил Красавчик без развлечений. Ворчля хмуро забился в свою «нору» в голове. Зануда и Вредина вовсе утекли в личный междусобойчик, перекидываясь лишь едва ощутимым информационным потоком обо всем подряд.
Лидеру ТИСов становилось беспросветно скучно с каждой минутой. Тишина действовала хуже пытки. Все покинули общий канал и заткнулись, придерживая эмоции при себе. Информационный вакуум становился невыносим с каждым мгновением, и ТИС мог бы поклясться, что прошли часы полета в тишине! Хотя на деле с момента ухода техника минуло лишь пара минут.
Наконец, ерзая в своей голове, пятьсот двенадцатый, решил, что хуже уже не будет, и тихо, но целенаправленно позвал:
«Мег».
В ответ тишина. Но это ожидаемо. Даже привычно.
«Мег».
Та же попытка на той же ноте. Главное упорство! Это ТИС запомнил однозначно.
«Мег»…
Еще раз. Еще. Позывной. Пинг. Повтор. Снова.
На монотонный зов проснулись остальные и с тихим живым любопытством ожидали эффекта. ТИСа мелочно грело, что все были на его стороне.
«Мег»…
Ну. Давай. Уже. Ответь.
«Мег»…
«ЧТО!?»
Злобный обжигающий поток эмоций хлестнул ТИСу словно бы в рожу. Как жар огня в промозглой стуже. Как сладкая нега после закостенелого стазиса. Пятьсот двенадцатый блаженно растекся довольством.
«Давай придумаем тебе имя!» — с издевательстким счастьем выпалил ТИС.
Бурлящая как лава ярость полиморфа сочилась колкими разрядами с его Сердца. А пятьсот двенадцатый коварно ухмылялся, что напарник может только молча злиться, но не в силах его достать. Пусть бесится. Пусть приходит в ярость. Так он понятнее, чем молчаливое полено. Так он настоящий. Сочный.
Наконец, Мег притушил злобу, а панель стойки как была слепа к его показателям, так и осталась. Он умел ее отключать.
ТИС не отчаялся, решил дожимать.
«Ведь у тебя нет имени, — заискивающе надавил он. — Ты сам говорил. Ты сказал, что его нет. Но ты просто не помнишь. Давай дадим тебе имя? Хочешь, я придумаю? Можно? Правда? Я умею давать имена! У меня фантазия хорошая».
Сто четырнадцатый пренебрежительно фыркнул. Видимо понял, что от него не отстанут, и решил пока не разрывать контакт.
«Зря отказываешься! — ответил наигранно-жизнерадостно ТИС. — Я хорошие имена даю. На этих внимания не обращай! Они имена не заслужили. Пока так, легкие позывные. У нас так было принято. Если имя есть — значит уважаемый. А я тебя уже уважаю. Давай имя дам? Какое тебе нравится? Предпочтения? Особые пожелания?»
«Ты не в себе», — осек его без особой нежности МЕГ, словно подставив словесную подножку.
Но замечание ТИС воспринял не как ожидалось.
«О! Заметил, да?»
МЕГ от такого впал в ступор и искренне прифигел. Впервые на своей памяти.
«Мне нельзя в тишину, — заговорил ТИС так быстро, как только мог посылать потоковый сигнал, словно его могли прервать в любое мгновение. — Я в ней дурею. Мне нужно действие. Движение. Активность. Какой-нибудь бой. Какое-нибудь хулиганство. Хоть что-нибудь, лишь бы не тишина. Поверь, я себя контролирую. Правда! Но иногда случаются проблемы. Как сейчас. Это временно! Просто не молчи. Пожалуйста. Давай займемся делом! Давай вернемся к имени! Я хочу дать тебе имя. А когда дам имя, то могу сказать и свое. Хочешь узнать мое имя? Ответь, что да? Тебе не сложно, мне приятно».
«Ладно…» — в живом недоумении осторожно ответил МЕГ, вклинившись в мимолетную паузу.
ТИС аж заметно расцвел.
«Ты настоящий друг! Обожаю, понятливых. Итак, вернемся к предпочтениям? Мег — это не имя, согласен? Но и имя всем подряд знать не стоит. Для всех это позывной, быстрое обозначение. Верно? Везет, что ты один! Но таких как ты еще минимум сто тринадцать. Даже нас с пацанами уже пять. Ты же не будешь к нам обращаться только по позывному? Что один ТИС, что второй. Это непонятно и глупо».
«Я обращусь напрямую или по номеру», — в своей манере поддержал диалог полиморф.
Пятьсот двенадцатый на это мысленно поморщился.
«Номер — это скучно. Извини, но я нацелен долго с тобой летать. Я вообще нацелен долго жить, да-да, можете поржать мне в сопло, но хочу верить, друг, что мы станем отличной командой, если нас не разлучат!»
«Ты сумасшедший», — напомнил МЕГ, осознавая, что его все время смущало в пятьсот двенадцатом.
«У каждого свои недостатки! Я ведь с твоими мирюсь».
Обезоруживающий ответ ТИСа вновь выбил тяжелого полиморфа из привычной колеи мрачного недружелюбия.
«Почему тебя допустили до полетов?» — со стойким недоумением спросил МЕГ. Отчасти его это, и правда, интересовало, потому что остальные на его памяти не страдали перекосами личности. Но отчасти и потому что такой вопрос мог надолго занять ведомого. Как же он ошибся…
«А почему меня не должны были допустить, если я лучший в своей партии! — жизнеутверждающе просиял ТИС. — Лучший пилот, лучший ведущий. Я много в чем хорош, кроме ожидания. Бои отсеивали слабаков и сопляков. А я жить хотел всегда, что в небе, что на улице».
К смачному разочарованию ведущего ТИС все высказал и заткнулся, паскудно дожидаясь нового вопроса.
«Почему ты сказал — бои?» — вдруг зацепился за слово внимательный полиморф.
Сочное коварство ТИСа лишь на мгновение плеснуло эмоциями в общий канал. Показалось, что он намеренно вбрасывает мелкие крошки, заставляя старшего ради них слушать весь его ментальный поток, не проматывая и не игнорируя. Потому что особые детали порождали внимание и желание задавать уточняющие вопросы.
«Думаешь, мы новинки, только неделю назад сошедшие с конвеера? — ядовито спросил ведомый. — Вашему генеральчику сбрехали, скосив число наших вылетов на порядок. Полигоны — это было только начало. А потом нас гнали на перехват каких-то кораблей. То федеральских, то пиратских… Какая разница, если и те, и другие скачут по космосу на начинке от одной Компании».
Сомнение и растерянность МЕГа ощущалась почти физически чужими Сердцами. Остальные полиморфы помалкивали, потому что в подкорку каждого въелось то, о чем надо молчать. Иначе…
«Отчего-то Компании позарез надо строить таких, как мы, — с противной нудливой и скрипучей интонацией поведал ТИС. — Но пока нет войны, нас незачем строить. Тогда Они сами устраивают погромы. Одни их начинают. Другие первых наказывают. Компания отправляет свеженький молодняк с конвеера чмырить слабых порядочных извозчиков Федерации. А таких как ты, бывалых, шлют убивать отбракованных полиморфят, кто мозгами не ушел далеко от ботов. Или наоборот, свежий молодняк выбивает раритеты вроде тебя. Знаешь, какой у нас экзамен был? Шлепнуть взбесившуюся летучку твоих габаритов. Только чуть более облезлый и коцанный. Видимо пошатало его знатно. В Компании на Астероиде радовались, когда нашли его след. Говорят, похерили на десять лет. Сныкался в туманности, когда свой корабль в космосе разбил. Нашу партию отправили его убить. А тот Нейролог, который с нами работал, еще перед вылетом гаденько нам всем напомнил, что за побитыми никто не прилетит».