– Это не каникулы, это образова… – начинаю протестовать я, но Джейсон затыкает меня жестом, который, кажется, я видела в передаче «Переводчик с собачьего».
– Знаешь, в чем твоя проблема, зубрила? – говорит Джейсон, перекатываясь с носков на пятки и обратно, а потом подмигивает мне. – Ты не знаешь значения слова «веселье». Может, оно недостаточно умное для тебя? – И он проскальзывает мимо меня к багажной карусели.
А я остаюсь стоять, и моя ненависть к нему пылает с жаром сверхновой звезды. Этот диалог настолько выбил меня из колеи, что я пропустила свою сумку и теперь вынуждена ждать, пока она сделает круг и опять подъедет. И пока я вытягиваю шею в поисках своей зеленой сумки, за моими плечами вырастают две одинаковые тени.
Я поднимаю голову вверх и вижу над собой двух человекоподобных аистов. На них одинаковые джинсы скинни, полосатые топы и цветные шарфы, замотанные вокруг длинных шей. Разница между девушками только в том, что у одной высокий тугой хвостик темно-рыжего цвета, а у другой высокий тугой хвостик из светлых волос и в руках у блондинки гигантский стакан латте со льдом, размером с ее голову.
– Богом клянусь, если я сейчас увижу двухъярусную кровать у нас в квартире, то надену свои Manolo и сяду на ближайший же рейс в Штаты, – говорит блондинка. – Во время прошлой Недели моды мы вчетвером делили две двухъярусные кровати, как в каком-то модном детском лагере. В этот раз я на такое не соглашусь ни за что.
– Да я готова спать как в лагере, лишь бы только не в одной комнате с Урсулой, – отвечает рыжая, поправляя сумку на костлявом плече. – Она храпит, как лесоруб.
Ой божечки! Настоящие модели во плоти. Вернее, в костях. Выглядят они так, будто давно голодают и явно перебрали кофе. Тут я замечаю, что у багажной ленты много женщин ростом выше, чем метр восемьдесят. Аэропорт просто заполонили гламазонки с острыми скулами и черными чемоданами на колесиках. И все постукивают по линолеуму десятисантиметровыми каблуками, словно только сошли со страниц итальянского Vogue, а не выдержали шестичасовой перелет над Атлантикой.
– Ты уже знаешь, в каких показах участвуешь? – спросила рыжая, высматривая свой чемодан на ленте.
– Завтра у меня несколько просмотров, – ответила блондинка, вяло встряхивая кубики льда в ведре с кофе. – Но мой агент говорит, что я точно буду у Stella McCartney. Ну и в Marc Jacobs меня обожают.
Я замечаю, как рыжая закатывает глаза, пока плавным, изящным движением снимает свой чемодан с ленты. Меня так увлек этот разговор, что я не заметила, как моя сумка снова ко мне подъехала. Ныряю за ней, хватаюсь за нейлоновые ручки и всем весом откидываюсь назад, чтобы оторвать ее от карусели. Но из-за книг, которые я взяла с собой, сумка оказалась тяжелее, чем я рассчитывала. Теряя равновесие, я валюсь назад…
…Но мой полет прерывает тело. К несчастью, это модель-блондинка, чья хрупкая фигура не готова к столкновению с моим мускулистым корпусом и с десятью тоннами багажа, которые летят на нее, как тяжелый стратегический бомбардировщик.
– Черт! – взвизгивает она и падает, не удержавшись на своих высоченных каблуках. Мы приземляемся одним клубком, из которого торчат руки и ноги. Ее холодный кофе озером разлился по полу.
– О господи, простите, мне так жаль, – лепечу я в ужасе и пытаюсь встать, но едва мне это удается, нога цепляется за ручку моей сумки, и я приземляюсь прямо в лужу кофе. Холодная липкая жидкость впитывается в мои штаны. Супер! После слухов о том, что я вступила в клуб высокого полета, подозрительное пятно на штанах – последнее, что мне нужно. Я уже говорила, что ненавижу летать?
Я кое-как выпутываю ногу, хватаю сумку и бросаюсь к ближайшим раздвижным дверям: хочу скрыться до того, как услышу истерику супермодели.
– Простите! – бросаю я через плечо.
– Ты должна мне кофе! – кричит блондинка, но я не оборачиваюсь.
Выбравшись на улицу, я принимаюсь высматривать одноклассников в толпе, чтобы не пропустить автобус. Замечаю Джейсона и шагаю в его сторону, но быстро понимаю, что никого из наших рядом нет. Он болтает с темноволосой супермоделью, которая вот-вот сядет в черный седан. Ну конечно!
Другой черный седан с визгом останавливается прямо передо мной. Я вижу свое отражение в затемненных окнах: растрепанные волосы, красные воспаленные глаза, вся одежда в пятнах кофе… Великолепно. Я прибыла в Лондон в образе сумасшедшего бездомного, страдающего недержанием.