«Ну, вроде бы натюрморт под названием „Извращенка-наркоманка во время самоудовлетворения“ создан,» — пробормотал и покосился на дверь, стук в которую сильно нервировал.
— Исиальза, открывай, если не хочешь проблем от мистресс! — закричала одна из женщин за дверью в полный голос. — Ну, сама напросилась!
Я-дубль успел занять своё место на кушетке, когда дверь в кабинет треснула пополам. После ещё двух ударов она окончательно развалилась.
— Исиальза, ты!.. Проклятье, что здесь происходит? — удивлённо воскликнула одна из двух девушек, вошедших в помещение. — Фэни?
Вторая быстро подошла к телохранительнице, и прикоснулась пальцами к её шее:
— В отключке, пульс ровный. Посмотри что с мужчиной.
Вторая наклонилась надо мной, посмотрела в глаза, потом провела пальцем по щеке и мягко похлопала.
— Нормально реагирует, — сказала она и опустила взгляд в низ живота. — Хм, неплохой аппарат. Интересно как он им умеет пользоваться?
— Даже не думай, — резко одёрнула её напарница, которая успела уже проверить целительницу. — Танаеша тебе голову оторвёт и ещё неизвестно: сделает это быстро или растянет удовольствие. Это только целителю она может спустить с рук такую выходку.
— Да я так просто сказала, — быстро произнесла та и отступила от меня. — Что с ней?
— Не пойму что-то. Пульс странный… перебрала, что ли на радостях или оргазм так вставил на волне прихода, — пожала плечами вторая девушка. — Ай, да и дьявол с ней. Берём мужчину и относим в его комнату. А утром пусть Танаеша сама разбирается с виновными.
— А с Фэни что делать?
— Ничего. Её выключила Исиальза, мы тут ничем не поможем. Очнётся эта сучка и приведёт в чувство и Фэни. Так, хватай его.
— А штаны?
— Не нужно, пусть Танаеша посмотрит на эту картину сама. Может всё-таки её припечёт, и она прибьёт Исиальзу наконец-то.
Женщины подхватили дубля с кушетки, перекинули мои-его руки себе через шею, обхватили за пояс и ловко вынесли из кабинета.
Выждав пару минут, я осторожно выбрался из своего укрытия, немного послушал и заторопился на улицу. Благодаря грязным отпечаткам дорогу я нашёл быстро и уже скоро оказался под открытым небом, с которого моросил мелкий дождик.
— Бр-р, не май месяц, — зябко повёл я плечами. После тепла в особняке окружающая температура показалась, чуть ли не морозом. Тут едва ли было пятнадцать градусов выше нуля. — Ну и как тут искать машину? Где эти долбаные ворота?
К этому моменту меня-дубля охранницы внесли в знакомую комнату, где уложили на кровать и прикрыли одеялом. А та, что глазела на меня чуть ранее, ещё украдкой и подержалась за, хм, моего младшего Сана. Вот неужели здесь всё так плохо с мужчинами?! Иначе откуда такое внимание ко мне? Из рассказа следователя с секретарём я понял, что мужчин тут мало, слегка меньше, чем в остальном мире. Но слегка и совсем мало — это разные вещи. Правильно ли делаю, что убегаю?
Тут меня опять передёрнуло. На этот раз от воспоминаний довольного стервозного лица Танаеши, когда она отчитывала меня и приказывала сделать блокаду Дара, от воспоминаний, что я тогда чувствовал.
«Нет, всё правильно сделал. На хрен таких друзей, — помотал я головой, прогоняя неприятные мысли. — Сам узнаю всё и разберусь во всём».
Постояв пару минут под дождём, я выбрал самое тёмное направление и направился в его сторону, прячась в тенях от света фонарей и молясь, чтобы никого не встретить в такую погоду.
И мне повезло. Впрочем, должно же это однажды произойти, не всё время получать затрещины от Судьбы.
Выбранное направление привело меня к огромным кованым воротам. Слева и справа от них стояли небольшие башенки из камня. В каждой имелись несколько окошек и узкая невысокая дверь из железа под старину. Метрах в двадцати от ворот была устроена небольшая стоянка или площадка под что-то (например, для грузового транспорта посторонней фирмы, машин гостей и так далее), на которой стоял трёхосный броневик с пулемётно-пушечным модулем и ярко-красная с чёрными полосами машина. Значок на задней части совпадал с рисунком на брелке с ключом, который я забрал в медкабинете.
Когда я быстрым шагом подходил к машине, то сердце билось с такой силой, что едва не вырывалось из груди.