«Надо бы сходить за мидиями, – мелькнула мысль. – Жареные, наверное, даже вкусные».
Вскоре дождь перестал, выглянуло солнце, и ветер стих. Океан вдали блестел, как чистое зеркало. Издалека тянулись надоедливые мелодии.
– Я всего лишь пытаюсь понять, – бормотал Нейт, – каким образом мы попали сюда. Плюс у меня не выходит из головы эта музыка.
Если заткнуть ватой уши, залить сверху воском, как делал Одиссей, то и тогда она наверняка найдет способ проникнуть в мозг. Что за бред? В океане не видно ни кораблей, ни катеров, ни лодок.
– Кажется, это Моцарт, – безучастно ответила девочка.
– Я… – помедлил он, – особо-то и не разбираюсь.
Она сидела в углу пещеры, неестественно изогнувшись, и даже не обернулась на его слова. Она лишь шептала имя «Клер», покачиваясь из стороны в сторону.
– Я поищу людей, – предложил он. – Можешь пока отдохнуть.
Сифинь слегка шевелила губами, но ничего не говорила. В руках она теребила высохший пучок водорослей, который подобрала вчера. Теперь он был мертвого, бурого цвета.
Нейт бродил по лесу долгие часы, пытаясь найти следы людей.
Голова гудела от жары. Солнце жгло непокрытую макушку. Тогда он обернул голову листьями, как и в первый день. Это помогло.
Птицы пронзительно вскрикивали, когда он раздвигал заросли, пробираясь сквозь лес в надежде наткнуться хотя бы на костровище.
– Зачем я здесь? – бормотал он.
Но все было зря. Его окружал девственный, никем не тронутый лес. Ни тропинок, ни мусора, ни окурка.
Есть ли здесь города да любые поселения? Каким образом он попал в это дикое место?
«Кажется, я заболел», – подумал он.
По тому, как зудела кожа на плечах, он понял, что сильно обгорел. Будто смеясь над ним, солнце сияло в небе, поливая его огненными лучами. Он весь взмок, покрылся клочками паутины и сломанными стебельками. О чувстве свежести после утреннего душа он уже забыл.
Нейт постоянно смахивал с себя упавших с деревьев пауков, жуков, многоножек, распугивал чирикающих в зарослях желтых и синих птиц. В подоле его майки лежали моллюски и помятые фрукты. Штаны разодрались на коленях, в районе паха и клочьями висели на нем.
«Первое, – размышлял он, – нужно вспомнить, что привело меня сюда. А пока нужно поддерживать в теле жизнь. Давать ему пищу и воду. И не забывать о девочке. Нам повезло, что мы наткнулись на укрытие».
«Второе: надо быть готовым к болезни, – решил он. Его уже лихорадило и мутило. Едкая кислота подбиралась к горлу, выжигая пищевод. – Похоже, температура. Возможно, отравление мидиями. Я же их ел сырыми. Или это обезвоживание?»
«Третье: важно как можно больше разговаривать с девочкой. Нельзя, чтобы она окончательно замкнулась», – он и сам переживал за свою психику, но понимал, что речь позволяет сохранить рассудок. Даже если говорить с самим собой.
«Наконец, четвертое: необходимо найти людей. Тогда все станет понятно. Пожалуй, это самое важное», – заключил он.
Когда он вернулся, Сифинь уже спала.
Он с облегчением вздохнул, убедившись, что она в безопасности. Напившись, он устроил из папоротника нечто вроде подстилки. Затем положил фрукты в дальний угол на кучу веток.
Теперь спать, спать и ни о чем не думать!
«Все это не может продолжаться вечно», – решил он и рухнул в сон.
Много позже, вспоминая эти дни, он возвращался в памяти к тому, как выдалбливал камнем углубление у стены, чтобы туда стекал самый крупный ручеек. Там за сутки стало скапливаться достаточно воды.
– Прошло три дня, как мы попали сюда, – сказал он.
Он вновь застучал зубами – дрожь накатывала приступами. Ночами у него поднимался жар, и он бредил. Сил почти не осталось, и постоянно хотелось пить.
– Да, – просто ответила девочка.
Он ясно почувствовал, что она еще больше замкнулась, и будто невзначай добавил:
– Утром я видел людей, дитя.
Это сработало как триггер.
Сифинь с мольбой взглянула ему в глаза:
– Почему? Почему ты ничего не сказал?
– Если это был не сон, и они…
Она отвернулась.
– Я сегодня ходил к океану, но никого не встретил. Музыка по-прежнему звучит, я даже…
– Где ты их видел? – спросила она.
– Утром я встал по нужде и заметил на пляже трех человек.
Он почувствовал, что оправдывается. Ему стало стыдно.
– Ты не сказал мне! – всхлипнула она.
– Я боялся дать тебе ложную надежду… Сначала я хотел сходить и проверить. Но, как я уже сказал, там никого не было…
– Нужно идти дальше вдоль берега, – перебила она. – Ты же сам говорил!
– Это может быть опасно.
– Не опаснее, чем сидеть в этой вонючей пещере.
III