Много, много лун назад он тоже резвился среди зелени со своей сестрой. Они бегали, когда светло было на небе, и переходили на шаг, когда небеса темнели и выступала огромная белая луна. Они заходили в воду и ласкали друг друга в её серебристых разливах, а потом вместе высыхали на песке… Жизнь казалась сладостной и беззаботной, и даже когда пришли первые холода, они не стали волноваться, но нашли в этом своё, особое удовольствие, греясь друг о друга…
Но мороза крепчали. Однажды с неба посыпалась белая пыль, и сыпалась она день за днём, пока не захватила весь мир… Сперва они дивились её красотой, — затем дунули ветра, и они стали замерзать. Стало тяжело, они рыли норы и терпели… Пока не произошло самое страшное. Исчезли ягоды, которыми он и его сестра упивались каждый день, пропали звери, которых они так просто научились ловить благодаря своему чуткому слуху… Весь мир побелел. Застыл.
Каждый день становилось всё холоднее. Огромным счастьем для них было найти норку, в которой прятался белый кролик. Раньше бы они с ним поиграли… Тогда, в то лютое, белое время брат и сестра вырывали его из земли и грызли живьём, капая кровью на белый снег… Всё это продолжалось вечность, немыслимо более долгую чем сладкие дни под ярким солнцем. Бывало, Брат видел это солнце и зелень во снах и улыбался радостной улыбкой. А затем просыпался и дрожал от холода. Его встречала сплошная белизна. Он будил сестру и вместе они шли на охоту…
Однажды зима закончилась. Снова подули тёплые ветра, стали струиться воды, жизнь возвращалась и пробуждалась… Это было счастье, — счастье волнительное, ибо вместе с оживлением природы, у его сестры начал разбухать живот…
Глава 14
«На»
Когда появился первый детёныш, они не знали, что с ним делать и лишь какое-то внутреннее рвение научило их заботе. Да и было это великое счастье — наблюдать, как он растёт, мужает, расцветает, словно трава и деревья после белого хлада. Брат и сестра с таким интересом смотрели за своим сыном, что что едва не прогадали момент, когда снова дунул холодный ветер.
И всё же Он уловил это мгновение. И заволновался. Теперь он понимал, что именно грядёт.
…И что следовало сделать, прежде чем землю снова накроет белый плен.
Для начала он вырыл пещеру. Во время зимы ему повезло найти одну такую, выкопанную каким-то зверьком, который сносил туда припасы. Это была драгоценная находка, — она спасла его от голода и заодно многому научила.
В свою норку он стал складывать травы, орехи и звериный туши. Сестра ему помогала, и даже ребёнок бегал на своих маленьких ножках и таскал всё, что попадалось ему на земле… То травинку притащит, то камешек… Бегает, топает ножками…
Старик открыл глаза и посмотрел на десяток ребятишек, которые, наевшись ягод, теперь лежали на пляже и потирали животики. Один из них был умнее. Он припас свою долю ягод и понёс их в пещеру, как это делали взрослые — глупо, они так сгниют…
Сам он понял это довольно скоро. Ох, он многое понял.
Сколько раз после той, изначальной зимы успели смениться день и ночь? Сколько раз на землю опускался белый плен? Прошли годы. У первого ребёнка появилась своя сестра, а потом и свои дети. Затем у детей тоже появились дети — было время, им приходилось обнимать друг друга зимними ночами, чтобы не замёрзнуть…
Но однажды в небе вспыхнул синий змей, и потом один из младшеньких принёс в пещеру красный цветок. Он был яростным и шипастым, и в то же время тёплым, а потому незаменимым в холодную пору. Брат полюбил цветок, полюбил греть возле него свои старые кости. А вот сестра всегда его немного опалась. Однажды, он её укусил, и с тех пор она к нему не приближалась ближе чем на три шага даже в самые лютые холода…
Она всегда держалась за спиной своего брата. И так он к этому привык, что иногда ему казалось, что стоит обернуться, и он снова увидит её, обнимающую свои колени и недоверчиво поглядывающую на алое пламя…
Так он и сделал. Услыхал какой-то шорох, обернулся… И не увидел ничего. Его взгляд опустился на землю. Сестры уже давно не было среди них. Несколько лет назад, зимой, она уснула и за ночь вся замёрзла.
Сперва, он пытался её разбудить. Она не просыпалась. Тогда он решил её охранять, пока она сама не проснётся. Ведь любой сон рано или поздно заканчивается, и даже зелень, которая с приходом зимы растворяется в почве, возвращается и снова покрывает ветви, только подует тёплый ветер. Он ждал, долго-долго. Даже когда его сестра стала чернеть и вонять, он придерживал нос пальцами, дышал через рот и ждал. Он спал с ней обнимку; с головой, которая кружилась от дурных ароматов, пытался заснуть. Когда же она проснётся?.. Он был уверен, что когда-нибудь, уверен до того самого дня…