«Даже и не скажешь, что идет война», — пришло в голову Штурму. Он задумался о том, где сейчас хозяева особняка. Успели ли они покинуть мир до первой атаки? Быть может, они голодают в тесноте корабельного трюма вместе с беженцами, в одну ночь низведенные до уровня собственных подданных? А может, их прах развеян над руинами Коздорфа или над полыхающим Трактом Метиса? Или они в муках сгорели заживо в орбитальном порту, когда легионы Хаоса нанесли первый удар по их планете, походя испепелив аристократов вместе с их спасательным кораблем?
Хотя кого это волнует, решил Штурм. Война — вот что важно. Слава, Крестовый поход, Император. Он вспомнит о погибших лишь тогда, когда ему поднесут на блюде голову проклятого Чантара, демагога армии Хаоса, удерживавшей цитадель Вольтиса. Впрочем, даже тогда генерала это не сильно тронет.
Жильбер тем временем встал и вновь наполнил свой бокал.
— Этот Гаунт — он не промах, не так ли? Это ведь он служил в Восьмом Гирканском?
Штурм откашлялся.
— Да, вел их к победе на Бальгауте. Один из давних любимчиков Слайдо. Он произвел его в полковники-комиссары, не меньше. Было решено, что Гаунт достоин чести привести в форму полк-другой, так что его командировали на планету Танит инспектировать Основание. В ту же самую ночь планету атаковал флот Хаоса. Гаунту удалось спасти всего-то пару тысяч человек.
— Все, как я слышал, — кивнул Жильбер. — Он едва смог выбраться. Но ведь застрять с этими ошметками крестьян фактически означает конец его карьеры. Макарот не переведет его, ведь так?
— Наш возлюбленный предводитель не слишком добр к любимцам своего предшественника, — улыбнулся генерал. — Особенно учитывая то, что Слайдо пожаловал Гаунту и еще нескольким офицерам Право Поселения на первом же мире, который они завоюют. Сброд Гаунта одним своим существованием оскорбляет установившийся порядок. Но это играет нам на руку. Танитцы будут сражаться упорно, ведь им есть что доказывать и к чему стремиться.
— Я тут подумал, — внезапно произнес Жильбер, опуская бокал. — А что, если они и вправду победят? Если они действительно так хороши, как вы говорите?
— Они обеспечат нам победу, — ответил Штурм, наливая и себе коньяка. — Больше они ничего не добьются. Мы послужим нашему лорду Макароту вдвойне: тем, что завоюем для него этот мир, и тем, что избавим его от Гаунта и его чертовых Призраков.
— Вы ждали нас? — спросил Гаунт, устроившись на «Василиске» Ортиза и наблюдая за движением конвоя.
Полковник кивнул, привалившись к открытой крышке люка.
— Нас направили на фронт прошлым вечером. Мы должны были закрепиться на северной окраине долины Бокор и обстреливать укрепления противника на западе. Подготовить почву для наступления, я полагаю. Уже по дороге я получил кодированный приказ соединиться с вашим полком на перекрестке Павис и подбросить вас до места действия.
Гаунт снял фуражку и провел рукой по коротким светлым волосам.
— Нам тоже было приказано двигаться к перекрестку, — ответил он. — Перехватить там конвой, который обеспечит нам транспорт для следующего марш-броска. Однако мои разведчики учуяли вонь Пожирателей Миров. Поэтому мы отошли и встретили вас немного раньше.
— Да уж, тут нам повезло, — поежился Ортиз.
Гаунт пробежался взглядом по цепочке конвоя. Массивные «Василиски» взрывали грязь дороги, змеей протянувшейся сквозь мерзкий сумрачный лес. Танитцы облепили броню тяжелых боевых машин, по десятку на борт. Они перебрасывались шутками с экипажами Змиев, обменивались выпивкой и сигаретами, некоторые чистили оружие, кое-кто даже ухитрился задремать под грохот стальных чудовищ.
— Значит, Штурм отправляет вас в бой? — помолчав, спросил Ортиз.
— Вдоль поймы реки, прямо к воротам Вольтиса. Он полагает, что мы сможем преуспеть там, где пятнадцать тысяч его Аристократов потерпели неудачу.
— А вы сможете?
— Увидим, — без тени улыбки ответил Гаунт. — Призраки — еще молодой и необстрелянный полк, за исключением стычки на Черном Осколке. Но у них есть… свои сильные стороны.
Комиссар замолчал, словно бы разглядывая пернатого змея, нарисованного золотом и бирюзой на главном орудии «Василиска». Открытая пасть оканчивалась жерлом ствола. Все машины кетзокцев пестрели подобными украшениями.