— Идём спокойно, — прошептал Стас еле слышно. — Не привлекай к себе внимания.
Все уже давно устроились на ночлег, но видимо не всем удалось так же быстро заснуть, как и Ричарду, Дэвид заметил что несколько голов повернулись им вслед. Они зашли на кухню, здесь уже никого не было, и Стас перешёл с шепота на тихий голос:
— Я решил ещё раз обойти все места, где мы сегодня были, — начал он, оборачиваясь через плечо к Дэвиду. — Мало ли, может мы что-нибудь пропустили, не заметили. Всё-таки нервы у нас были ни к чёрту.
Они подошли к лестнице, ведущей вниз, и Стас остановился.
— Но это мы точно никак не могли пропустить, — взволнованно сказал он. — Это, появилось в подвале уже после того, как мы его осмотрели.
Они стали спускаться вниз, скользя по грязным ступеням. Добравшись до белой двери, Стас оттолкнул её, зашёл внутрь и включил тусклую лампочку. Дэвид проследовал за ним, внимательно осматривая подвал и пытаясь найти ту вещь, о которой говорил Стас. Но внутри ничего не было.
— Где это? — недоумённо спросил Дэвид.
Взгляд Стаса был прикован к стальной двери сейфа.
— Там, — указал он.
Дэвид пригляделся внимательней и увидел чёрный листок бумаги, прикреплённый к гладкой стали. Он подошёл ближе. Синими буквами на чёрном листе, неаккуратным почерком, было написано:
Выход есть. Он среди вас. Он один из вас. Я один из вас. Найдите меня. Убейте меня. И вы свободны.
Создатель
Буква «о», в подписи «Создатель», перечёркнута двумя вертикальными линиями. Как знак на стальной двери и на зеркале в туалете.
— Что это? — спросил Дэвид, снова и снова перечитывая письмо.
— Это письмо от того, кто нас сюда поместил, — проговорил Стас странным, сдавленным голосом. — И он хочет, чтобы мы его нашли и убили, там же ясно написано.
— Убили? — рассеянно переспросил Дэвид. — Он пишет, что он один из нас.
— Да.
— Он хочет, чтобы мы убили одного из нас?
— Я почти на сто процентов уверен, что именно этого он и хочет. И я думаю, что теперь мы знаем, зачем нас сюда поместили.
Дэвид сорвал письмо со стены и осмотрел:
— Эта бумага, — начал он. — Чёрная, шершавая, та что была в столе!
— Да, я знаю, и синий мел. Я ещё раз заглянул в кабинет, когда шёл к тебе, посмотрел в ящике, где мы их и оставили. Там их больше нет, они пропали.
— А теперь, с помощью них, кто-то пишет нам эти сумасшедшие письма, может это всего лишь шутка? — с едва слышной надеждой в голосе, спросил Дэвид.
— Надеюсь что это так, — помрачнел Стас.
— Шутка это или нет… — послышался спокойный голос со стороны двери.
Дэвид и Стас вздрогнули от страха и неожиданности, Дэвид выхватил нож. Они повернули головы на звук голоса и увидели долговязый силуэт Леона в проёме двери.
— Что ты здесь делаешь?! — накинулся на него Стас.
Леон спокойно прошёл внутрь, медленно поглаживая свой кремовый галстук. Дэвид заметил, что его руки немного дрожали.
— Шутка это или нет, — невозмутимо повторил он. — Но если мы покажем эту записку остальным, никто из нас не доживёт и до утра.
6.
Лампочка трещала и мигала, то заполняя подвал тусклым светом, то вновь обращая его в темноту. Последние слова Леона, будто неприятная мелодия поселилась в голове Дэвида. Страшно не знать, кто хочет твоей смерти, но ещё ужаснее знать, что тебя хотят убить те, с кем ты спишь под одной крышей. Стас недоумённо уставился на Леона:
— Не доживёт и до утра? — скептически протянул он. — За кого ты считаешь этих людей? За убийц?
— Я не считаю, — Леон начал осматривать помещение своим туманным взглядом. — Я предполагаю. Мы ничего не знаем друг о друге. Вполне возможно среди нас есть и убийцы, — взгляд Леона упал на Дэвида и тот неприятно поёжился, — которые не остановятся ни перед чем, чтобы выйти отсюда. Когда наши цивилизованные попытки покинуть это место потерпят неудачу, а запасы провизии подойдут к неминуемому концу, люди возьмутся за ножи, или те же стулья. Не важно, самые надёжные орудия убийства мы всегда носим с собой, — он взглянул на свои руки и рассеянно улыбнулся. — Каждый человек по сути своей убийца, хищник. Тысячи лет нас оцивилизовывали, говорили нам, что мы не те, кто мы есть. Но достаточно лишь посадить двух людей в клетку и сказать, что живым из неё выйдет только один, как всё чему нас учили, всё, что из нас пытались выбить на протяжении поколений, исчезнет, и мы вновь станем первобытными людьми, убивающими друг друга за жизнь, — Леон усмехнулся, будто вспомнил что-то приятное.