— Да, именно так. Банк попал на восемь миллионов. Залогом служили лишь студия и небольшой кусок земли. Плюс негатив фильма, который не оправдал бы затрат на печать. Производство остановили. Но какие шансы есть у банка, если сегодня производители фильмов не справляются с управлением студией? Мы выкупили их. Приобрели киностудию.
— И землю.
— И землю, — пришлось согласиться Доктору. — Мы выплачиваем банку два с половиной миллиона долларов в год. И еще проценты.
— В основном за счет продажи земли, — вставил молодой человек.
— Осталось произвести еще две выплаты, — сказал Доктор, не желая ввязываться в разговор о земле.
— И когда эти выплаты будут осуществлены, вы останетесь владельцем студии, всего оборудования и большой части земли, — заметил Уиттингер.
— К счастью, стоимость земли значительно возросла. Думаю, если бы хозяева банка были умнее, они бы поступили так, как мы, — признал Доктор, представив всю сделку как счастливый случай.
— Министерство юстиции, — сказал молодой человек, — обеспокоено тем, что ТКА, ее сотрудники и их родственники владеют контрольным пакетом акций этого банка.
Возникла пауза. Уиттингер только что выдвинул на середину стола переговоров стопку весьма опасных фишек.
— Министерство также располагает заявлениями руководителей телекомпаний, свидетельствующих о том, что ТКА в некоторых случаях осуществляет незаконное давление на них.
— Это смешно! — сказал Доктор. — Телекомпании говорят о монополизме!
Но молодой Уиттингер проявил твердость.
— В досье собраны многочисленные показания руководителей телекомпаний. Эти люди утверждают, что ТКА отказывается представлять своих звезд, если она не получает сверх обычных комиссионных еще и дополнительные выплаты за фиктивные услуги. Например, гонорары за «художественное руководство» и тому подобное. Министерство считает это взяткой.
— А как они называют то, что телекомпании вымогают половину прибыли от программы, прежде чем пустить ее в эфир? — спросил Доктор. — Как они называют ситуацию, когда существуют только три телесети, и ты — мертвец, если не заплатишь одной из них?
— Им это известно. Но сейчас их внимание сосредоточено на ТКА, — сказал Уиттингер.
Чтобы изменить тон встречи, Эплман спросил:
— Это — основа их претензии?
— Есть кое-что еще, — сказал молодой человек. — Главное преступление, похоже, заключается в том, что ТКА представляет таланты в одной комнате и покупает их в другой. Это — явное столкновение интересов.
— Мы получили заранее разрешение всех Гильдий! — заявил Доктор.
— Дело дошло до того, — продолжил Уиттингер, — что некто Хеллер, — кажется, этого человека зовут Эйб Хеллер, — бывший исполнительный секретарь Гильдии киноактеров, сейчас занимает должность вице-президента ТКА по переговорам.
Доктор не знал, случайно или нет молодой человек обнаружил этот факт; Коун считал неразумным выяснять это.
— Да, — серьезным тоном продолжил Уиттингер, — в досье полно жалоб от людей, чьи интересы представляет ТКА. Они считают, что их обманывают, вынуждают работать за низкие гонорары, в некоторых случаях оставляют без работы до тех пор, пока они не капитулируют.
— Молодой человек, — улыбаясь, перебил Уиттингера Доктор, — вы когда-нибудь имели дело с талантами? Вам известно, какие фантастические галлюцинации рождаются в голове безработного актера? Или писателя, чей сценарий был отвергнут всеми? Или режиссера, отстраненного от съемок картины? Они обвиняют всех на свете, кроме самих себя.
Уиттингер не ответил, потому что по напору Доктора было ясно, что он еще не закончил.
— Вот их благодарность! — взорвался Доктор. — Мы начали снимать фильмы скорее ради них, чем ради себя. Мы все объяснили Гильдии киноактеров. Они проголосовали за то, чтобы дать нам разрешение. А теперь жалуются на нас.
Доктор грустно покачал головой.
— Молодой человек, вы слышали о принципе сознательного согласия?
Уиттингер кивнул.
— Министерство юстиции отлично знает, как вы получили разрешение.
— Послушайте, молодой человек… — закричал Доктор.
Поскольку Эплман испугался, что его клиент близок к тому, чтобы потерять выдержку, он вмешался в разговор:
— Допустим, что мы, не ущемляя интересы моего клиента, приняли бы все эти обвинения. Какую позицию заняло бы министерство юстиции? Сможем ли мы уладить это дело таким образом, что упомянутые нарушения закона будут прощены к взаимному удовлетворению и ТКА разрешат продолжить хотя бы некоторые аспекты ее деятельности?