Орн сглотнул слюну. Эмолирдо продолжал говорить со страстной убежденностью, не имеющей, однако, ничего общего со слепой верой.
— Как можно вызвать эти пси-эффекты?
— Эти явления возникают из области страха, — ответил Эмолирдо.
Он наклонился к свету, протягивая руку между лампой и стеной.
— Посмотри на стену.
— Я не могу повернуть голову, — сказал Орн.
— Прости. — Эмолирдо убрал руку. — Я сделал тень. Ты можешь представить себе это. Скажем, вот — разумные существа, ограниченные рамками гладкой поверхности этой стены, и вдруг они видят тень от моей руки. Сможет ли кто-либо единственный из них вообразить форму, от которой падает тень, — форму, проецирующуюся из пространства, находящегося вне его измерения?
— Старый, но интересный вопрос.
— Представь себе: это существо, живущее в одном измерении гладкой поверхности, изобретает прибор, позволяющий ему проникнуть в наш мир. Это похоже на историю слепцов, ощупывающих слона. Его прибор начнет выдавать величины, не существующие в его мире…
Кожа под бандажом начала безумно чесаться. Чтобы уменьшить зуд, Орн сунул под повязку палец. Обрывочные картины каргонского фольклора промелькнули в голове: лесные колдуны, человечки, исполняющие желания, а потом заставляющие пожалеть их, пещеры, излечивающие больных.
Палец под повязкой зачесался невыносимо. Орн нащупал таблетки на прикроватной тумбе и выпил, ожидая облегчения.
— Ты думаешь… — начал Эмолирдо.
— Мне вшили новый усилитель пси-энергии, зачем?
— Это усовершенствованный прибор для определения активности пси-энергии, — пояснил Эмолирдо. — Он обнаруживает поля пси-энергии, ее центры. Он усилит твои способности. Позволит лучше противостоять пси-чувствам, определять побуждения, помогая прочесть чувства других людей. Он позволит тебе определять опасность, предвидеть ее, если хочешь. Я хочу провести несколько парагипнотических сеансов, тогда эти эффекты станут тебе более понятны.
Кожу на шее начало покалывать, а в желудке возникло странное ощущение пустоты, не похожее на голод. Опасность?
— Ты узнаешь ощущение предвидения, — продолжал говорить Эмолирдо. — Оно придет, напоминая страх, возможно, чувство голода. Ты ощутишь отсутствие чего-то внутри себя или в воздухе, которым ты дышишь. Это и будет убедительным сигналом опасности.
Ощущение пустоты в желудке усилилось. Кожа Орна покрылась холодным потом. Он хотел избавиться от этих ощущений, от назидательного рассказа Эмолирдо.
— Ты побледнел, — заметил Эмолирдо. Орн попытался улыбнуться.
— Мне кажется, я испытываю ощущение предчувствия уже сейчас.
— Ага. Опиши свои ощущения. Орн повиновался.
— Странно, что это случилось так скоро. И ты можешь определить источник опасности?
— Ты, — сказал Орн. — И Амель. Эмолирдо поджал губы.
— Возможно, сама по себе пси-тренировка несет опасность для тебя. Странно. Особенно, если ты окажешься центром пси-энергии.
«Мудрец признает ограниченность. Глупец и невежа устыдятся ее. Они промолчат, даже когда вопрос может помочь им постичь истину».
«Ждать дальше — не имеет смысла», — напомнил себе Орн.
Он уже оправился от первого потрясения, вызванного пси-энергией Амеля. Хотя чувство предвидения опасности не проходило, напоминая ноющую зубную боль. Зной и тяжесть грубой одежды становились невыносимыми. Он взмок от пота.
Но что-то внутри продолжало удерживать его. Неприятно засосало в желудке, едва он шагнул на спускаемую площадку.
Внезапно пряный аромат фимиама, настолько сильный, что заглушил даже масляно-озоновую смесь запахов космопорта, наполнил воздух.
Несмотря на все обучение и впитанный с молоком матери агностицизм он испытывал чувство благоговейного страха. Амель выделял ауру магии, растворяющую неверие и скептицизм.
«Это пси-эффекты», — сказал себе Орн.
Звуки заунывного пения и причитания поднимались от земли, сливаясь в однообразный гул. Он почувствовал, как зашевелились воспоминания его детства, проведенного на Каргоне. Религиозные шествия в святые дни… Статуя Махмуда, сверкающая в кибле… Азан, звенящий над огромной площадью в день Байрама…
«Не дай родиться богохульству…» Орн покачал головой: «Самое время удариться в религию, пасть ниц перед Уллуа, звездным скитальцем Аирбов».
Он подтянул пояс, выпрямившись на спускаемой площадке. Чувство опасности не проходило, но и не усиливалось.
Площадка мягко скользнула вниз, возвращая его на переполненную людьми землю. Внизу оказалось еще жарче, чем на рампе. Орн вытер со лба пот. Группа священнослужителей в белоснежных тогах и одетых в голубое учеников теснилась на узкой полоске тени крытого прохода. Постепенно толпа распалась, разделяясь на пары — священнослужитель со своим учеником. Лишь один — огромный, с гладко выбритой головой и глубокими обрядовыми шрамами на лице служитель оставался неподвижен. Темные глаза сверкали из-под седых кустистых бровей. «Уроженец Каргона», — подумал Орн. Казалось, земля задрожит под ногами этого человека, едва он зашагает.
— Ты Орн? — прогрохотал он. Орн шагнул под навес.
— Да.
В тени кожа монаха казалась маслянисто-желтой.
— Я Бакриш. — Он уперся своими лапами в бока, хмуро оглядывая Орна. — Ты пропустил церемонию посвящения.
— Мне сказали, я сам должен выбрать время высадки, — ответил Орн.
— Один из тех? — полуутвердительно произнес Бакриш.
Эта массивная фигура, недовольное лицо напомнили Орну сержанта из Маракианского учебного центра службы Р — У.
Это воспоминание вернуло Орну чувство душевного равновесия. Он улыбнулся.
— Ты находишь что-то смешным? — требовательно спросил Бакриш.
— Моя смиренная физиономия выражает счастье от пребывания в вашем присутствии на Амеле, — сказал Орн.
— Да?
— Что обозначает «один из тех»? — поинтересовался Орн.
— Один из тех уникумов, способных вернуть равновесие Амелю, — сказал Бакриш. — Всё. Идем.
Он повернулся, направляясь в глубь крытой галереи, не оглядываясь на Орна.
— Равновесие Амеля? — удивился Орн.
Он поспешил за Бакришем, обнаружив, что временами ему приходится переходить на бег, стараясь не отстать от священника. «Ни движущихся тротуаров, ни станций перемещения, — подумал Орн. — Эта планета девственна».
Крытая галерея напоминала длинный клюв, выступающий из низкого серого здания, сложенного из пластрона. Двойные двери впустили их в сумрачный зал, омывший Орна прохладным воздухом. Про себя он отметил: двери здесь открывались вручную, причем одна из них скрипела. Звук шагов отражался от стен.
Бакриш шел вдоль ряда узких ниш без дверей, одни из которых были заполнены оборудованием непонятного назначения, другие — бормочущими фигурами. В противоположном конце зала еще одна дверь открыла им вход в комнату, достаточно просторную, чтобы в ней разместились небольшой стол и два стула.
Розовый свет освещал помещение из скрытых светильников.
Пахло плесенью. Бакриш опустился на стоящий у стола стул, скрипнувший под тяжестью его тела, жестом указав Орну на другой.
Орн повиновался и почувствовал, как спазм сжал его желудок при новом сигнале опасности.
— Насколько тебе известно, мы на Амеле подчиняемся Всемирному Перемирию. Разведотдел службы Р — у должен был проинформировать тебя об этом.