Лизбет вспомнила своих родителей, чувство отчуждения от них, различия, которые были глубже, чем кровь.
«Они только частично были моими родителями, – думала она, – Они это знали… и я это знала».
Она почувствовала начало отчуждения от своего собственного, не сформированного еще сына – эмоция, которая высветила необходимость их поступка. «В чем здесь польза?» – размышляла она. Но она знала, в чем эта польза – навсегда покончить с этой ампутацией прошлого.
Последний с завистью на лице прошел. Толпа превратилась в движущиеся спины, кусочки цвета. Они повернули за угол и ушли, из ниоткуда в никуда.
«Это мы повернули за угол, и нет пути назад?» – размышляла Лизбет.
– Давай пойдем к подземке, проходящей через весь город, – сказал Гарви.
– Через парк? – спросила она.
– Да, – сказал Гарви, – Подумай только – десять месяцев.
– И мы сможем взять сына домой. Нам очень повезло.
– Кажется, это так долго – десять месяцев, – сказал Гарви.
Лизбет ответила, когда они перешли улицу и вошли в парк, – Да, но мы можем приходить навещать его каждую неделю, когда они перенесут его в большой чан – а это уже через три месяца.
– Ты права, – сказал Гарви, – Не успеем опомниться, и они уже пройдут. И слава всемогущим, что он не специалист или что-нибудь еще. Мы можем воспитывать его дома. Время работы нам сократят.
– Этот доктор Поттер чудесный, – сказала она. Когда они разговаривали, их соединенные руки двигались легкими пожатиями и движениями пальцев в тайном разговоре – ручной код, – несказанное слово, – который говорил о их отношении к группе подпольного Центра родителей.
– Они до сих пор следят за нами, – просигналил Гарви.
– Я знаю.
– Свенгаард не в счет – раб структуры власти.
– Очевидно. Знаешь, я понятия не имела, что компьютерная сестра – одна из нас.
– Ты тоже это заметила?
– Поттер глядел на нее, когда она зацепила выключатель.
– Ты думаешь агенты Безопасности видели ее?
– Несомненно нет. Они все были заняты нами.
– Может быть, она и не одна из нас, – просигналил Гарви. А вслух сказал:
– Не правда ли, сегодня прекрасный день. Давай пойдем по тропинке, где трава.
Пальцы Лизбет дали ответ:
– Ты думаешь, что у сестры это вышло случайно?
– Могло быть. Вероятно, она поняла, что сотворил Поттер и поняла, что это единственный способ спасти эмбрион.
– Тогда кто-то должен связаться с ней немедленно.
– Осторожно. Может быть, она не стабильна, эмоциональна – селекционер-неврастеник.
– А как насчет Поттера?
– Мы должны сразу же послать к нему людей. Нам понадобится его помощь, чтобы вызволить оттуда эмбрион.
– Тогда об этом узнают девять хирургов Централа, – сказала она.
– Если он только согласится, – просигналил Гарви. Она посмотрела на него с улыбкой, которая полностью скрыла внезапную озабоченность:
– У тебя сомнения?
– Только потому, что он видел меня насквозь в то время, когда я читал по лицу его мысли.
– Да, ты прав, – сказала она, – Но он делал это так медленно и неуверенно, по сравнению с нами.
– Вот так я и прочитал его мысли. Похоже, что он читал мысли впервые, как любитель самоучка, спотыкаясь, набираясь уверенности по мере того, как у него получалось.
– Он не подготовленный, – сказала она, – Это очевидно. Я беспокоилась, что ты прочитал то, что не увидела я.
– Думаю, ты права.
По всему парку пыль заслоняла солнечный свет, поднимаясь столбами, которые стояли в лесном питомнике. Лизбет пристально всматривалась в эту картину и сказала:
– В этом нет сомнения, дорогой. У него природный дар, он наткнулся на свой талант случайно. Ты же знаешь, что такие люди встречаются – они должны быть. Ничто не может нам помешать общаться с ними.
– Но ОНИ, конечно, попытаются.
– Да, – просигналила она, – Сегодня ОНИ внимательно за этим следили, сканировали и проверяли нас в этой комнате отдыха. Но люди, которые мыслят механически, никогда не догадаются – я имею в виду, что наше оружие – люди, а не вещи.
– Это их самое уязвимое, смертельное место, – согласился он, – Они сейчас так глубоко увязли, что не могут смотреть через край и в сторону, ОНИ озабочены лишь сохранением своей власти.
– А эта широкая, широкая вселенная зовет нас, – просигналила она.