Выбрать главу

Успешное покорение страны было бы, конечно, невозможно, если бы Карл опирался исключительно на принуждение и силу. Естественно, он в первую очередь взял к себе на службу лангобардских баронов, которые выступали на его стороне. Таким образом, многие из них сохранили свое прежнее положение; Карл вознаграждал тех, кто оправдал доверие, многие из убежавших вернулись назад, и если казались надежными, то тоже получали высокие должности.

Наряду с этим Карл применил и другое радикальное средство для усмирения лангобардов. Несмотря на то обстоятельство, что Лангобардия по его воле продолжала существовать как самостоятельное королевство, Карл переселил на юг много франков и алеманнов. Они вместе с лангобардами исполняли обязанности графов и маркграфов и гарантировали управление южным королевством так, как это было нужно франкам. Даже епископы и аббаты были частично отозваны с севера и в удивительно большом количестве (которое было установлено лишь недавно) лично осуществляли связь между обоими объединенными Карлом королевствами, непрерывно разъезжая туда и обратно. Многие из переселенных франков и алеманнов полностью прижились в новой стране. Самые могущественные из них, кто вместе с обязанностями получил или унаследовал и земельные владения, сохранили собственность на родине и своими деловыми и родственными связями охватили обширные регионы внутри существенно расширенной Карлом сферы влияния. Большие франкские монастыри, такие как Сен-Дени под Парижем и святого Мартина в Туре, тоже имели земельную собственность в Италии и образовывали дополнительное связующее звено между северными и южными королевствами. Как мы видим, эта искусная система личных и деловых контактов, которую Карл сознательно и планомерно выстроил, решающим образом содействовала тому, что его власть приобретала все большую поддержку и прочность. Лангобарды относительно легко одобрили новую власть еще и потому, что Карл считался со специфическим положением Лангобардии. В 781 г. он придал ему особую форму. В этом году во время передышки от вспыхнувшей между тем саксонской войны он предпринял свой второй поход в Рим, но на этот раз с мирными намерениями. После того как подтвержденный им ранее дар Пипина был окончательно осуществлен, римский поход достиг своего апогея; папа по желанию Карла окрестил и помазал на царство обоих его сыновей — старшего четырехлетнего Пипина и младшего Людовика. Впоследствии Пипин должен был стать королем Италии, а Людовик — Аквитании. Как Италия, то есть лангобардское королевство, так и Аквитания сохранили сильно выраженное сознание своей региональной обособленности, которое Карл в своем стремлении к единству учел, дав каждой стране собственного короля.

Пипин и Людовик назывались королями (reges), но на самом деле были только соправителями, к тому же настолько молодыми, что Карл создал для каждого из них опекунский совет, состоявший, естественно, из людей, пользовавшихся его абсолютным доверием. В случае необходимости не исключалось его личное вмешательство, так что он сохранил верховную власть как в Аквитании, так и в Италии.

Это особенно отчетливо проявилось в Италии. Там он не мог полностью устраниться или разрешить только представлять себя уже потому, что на полуострове франкское господство соприкасалось с господством мировой державы — Византии. Если территориально и фактически она была оттеснена на юг, то, по крайней мере, формально церковное государство считалось частью византийской сферы власти. Таким образом, поводов для трений было предостаточно. Признание или даже союз с древней державой на Босфоре, которая могла гордиться тем, что является преемницей Римской империи и к тому же культурно превосходит Запад, могли пойти на пользу авторитету и могуществу Карла. Считаясь с ней, он даже поступился собственными интересами в Южной Италии и терпел, что зять свергнутого лангобардского короля герцог Арихиз Беневентский (абсолютно уверенный в поддержке Византии) принимал при своем дворе противников Карла и не делал тайны из того, что не испытывает ни малейшего желания стать другом франкского короля. Сдержанность Карла, казалось, привела к желаемому успеху: во время его пребывания в Риме, когда Пипин и Людовик приняли королевское помазание, после длительных переговоров состоялась помолвка его дочери Хротруды с Константином VI, сыном императрицы Ирины. За дочерью он был готов отдать византийцам Южную Италию. Каким бы неприметным на первый взгляд не выглядело это второе посещение Карлом Рима в 781 г., оно, благодаря коронации Пипина и помолвке Хротруды, закончилось ни больше ни меньше, чем четким ограничением и упорядочением политических отношений Италии.