Примеру правителя Таксилы последовали некоторые другие индийские правители, но не Пор, властитель областей, расположенных восточнее Гидаспа, ближайшей из пяти рек. С хорошо вооруженным войском он занял на этой с запада доступ в свои владения, не вступая при этом в открытый бой с превосходящими силами противника. Вопреки ожиданиям, Александру удалось переправиться темной дождливой ночью через вздувшуюся реку и закрепиться на восточном берегу. Кстати, в этой смелой ночной операции участвовало лишь шесть тысяч пеших воинов и пять тысяч конников, то есть отряд, который не составлял и десятой части армии и мог рассчитывать только на себя перед лицом троекратного превосходства индийцев. Несмотря на это, Александр отказался от переправы других частей через реку перед решающей битвой, для чего было достаточно возможностей, а без промедления, со своими сравнительно слабыми соединениями выступил против врага. Как некогда при Гранике, Иссе и Гавгамелах, он вновь собрался решить исход сражения атакой конной гвардии под своим командованием против левого фланга противника. Попытка Пора разрушить этот план, послав на помощь теснимым воинам левого фланга находящихся на правом фланге конников, полностью провалилась. Еще до того, как они добрались до цели и смогли вступить в бой против Александра, их атаковала кавалерия левого македонского фланга, которую стратег Коин через все поле битвы бросил им в тыл, — и полностью разгромила. Тем самым исход битвы был предрешен, тем более что находившиеся в центре слоны, которыми располагал Пор, так же мало оправдали надежды, как некогда при Гавгамелах надежды персидского царя. По-видимому, в ходе боя они натворили больше бед собственным индийским рядам, чем рядам противника. Большая часть индийского войска была уничтожена, сам Пор не последовал примеру Дария III и не попытался спастись бегством, а после отчаяннейшей борьбы сдался в ответ на неоднократные требования победителя.
Как сообщается, Александр с немногими сопровождающими поскакал навстречу плененному индийскому царю. Когда он увидел его, то был поражен высоким ростом и благородным обликом побежденного противника и спросил, как бы Пор желал, чтобы с ним обращались. Пор ответил: «По-царски». Александр сказал: «Это будет исполнено, потому что этого хочу я. Ты же проси, чего хочешь ты». «Этим словом все сказано», — ответил Пор. Что бы ни думали о подлинности этого диалога, он полностью соответствует тому, как Александр в действительности поступил с побежденным индийцем. Он не только оставил ему все его царство, но и подчинил ему все области, которые завоевал в Пенджабе в ходе своего дальнейшего похода. Кроме того, в отличие от ситуации с Таксилом, он не поставил рядом с правителем своего сатрапа, чем явно продемонстрировал, что считает эту страну, очевидно, по праву находящейся вне старых границ бывшей империи Ахеменидов. Таким образом, зависимость Пора от Александра ограничилась признанием главенства последнего и обязанностью участия в его военных походах, которую Пор добросовестно исполнял в последующих военных операциях. И в дальнейшем он оставался верным другом и вассалом нового великого царя, победившего его в рыцарской борьбе.
Два города основал Александр в Гидаспе в память о великой победе и для охраны этого стратегически важного места. Строительство и укрепление городов он поручил своему полководцу Кратеру, а сам с большей частью армии продолжил поход на восток. За короткое время он достиг следующей из рек Пятиречья, Акесина. Удивительные вещи рассказывает нам предание о поведении Александра у этой реки. Они в высшей степени убедительно показывают, как теперь, после завоевания империи Ахеменидов, царь двигался вперед без твердой цели и четкого плана и при этом готов был следовать в принятии важнейших решений спонтанному влиянию момента. Наличие бобовых растений, которые росли в Египте, а также крокодилов, которые также были знакомы Александру по Египту, вызвало у него представление, что он находится у истоков Нила, и эта внезапная идея породила у него проект, совершенно далекий от всех его желаний и соображений. Он решил со своим гигантским войском плыть по Гидаспу в сторону Египта и в Средиземное море и таким образом закончить свой великий поход по странам Востока. Уже были сделаны необходимые распоряжения о постройке судов, когда Александр узнал о действительном положении вещей от местных индусов, опрошенных лишь теперь: несмотря на бобы и крокодилов, он находился не у истоков Нила, а в районе рек, которые объединяли свои потоки в Инде и текли к большому океану, омывающему южные берега Индии. Что теперь должно было произойти? Хотя отданные приказания утратили свой смысл, Александр все же продолжал их придерживаться; только теперь вместо Египта и Средиземного моря он собрался плыть в огромный южный океан. Таким образом, строительство флота оставалось делом решенным, и здесь, в Пенджабе, речь могла идти лишь о том, чтобы надлежащим образом использовать время, необходимое для реализации проекта постройки. Его должно было хватить для покорения еще свободных народов этой области. То, что лежало за ней, восточнее Пятиречья, было настолько далеко от планов и амбиций Александра, когда он вышел из Акесина, и настолько мало интересовало его в последующие месяцы, что лишь при подходе к самой восточной из пяти рек, Гифасису, ему пришла в голову мысль расспросить индийцев из своего сопровождения о землях, которые находятся по ту сторону. Услышанное до такой степени захватило его, что вызвало новое спонтанное решение, которое в корне меняло ситуацию и, возможно, вызвало отказ от планировавшегося плавания по реке.