Это должно стать одним из настоящих достижений печатного дела; современная книга должна быть доведена до уровня средневековых рукописей. Никаких кельмскотских неразборчивостей. Крупный четкий шрифт, но и большие страницы, и специально сделанные прописные буквы. Не для Вульгуса.
Издательство Bird's Three Mountains Press было одним из пунктов в сети небольших издательств в Париже, основанных писателями-эмигрантами и литературными предпринимателями в 1920-х годах. Самым долговечным оказалось издательство "Черное солнце", основанное Гарри (1898-1929) и Карессе (1892-1970) Кросби для публикации небольших тиражей книг, напечатанных вручную, включая их собственную поэзию и ранние работы модернистов, таких как Харт Крейн и Д. Х. Лоуренс. Издательство и компания Caresse пережили шок от широко разрекламированного самоубийственного договора Гарри с одной из его многочисленных любовниц в 1929 году, чтобы процветать в течение почти тридцати лет с длинным списком авторов, включавшим Джеймса Джойса, Дороти Паркер, Уильяма Фолкнера и Кей Бойл. После Кросби, пожалуй, самым сильным издателем в Париже был американец Роберт МакАлмон (1895-1956), известный как "МакАлимони", поскольку он использовал деньги, полученные от брака с наследницей Уинифред Эллерман (более известной как романистка Брайер), для финансирования Contact Editions. МакАлимони публиковал работы таких писателей, как Х.Д. (с которым Уинифред состояла в отношениях), Мина Лой и Джуна Барнс - авторов, которых, как писал Эдвин Мьюир, "Америка... с трудом терпит". Рукописи подавались Макэлмону в кафе Le Dôme на Монпарнасе. Сильвия Бич рассказывала: "Он говорил мне, что открыл большинство своих писателей в том или ином кафе". Когда Макэлмон объявил о своих планах в первом выпуске "Трансатлантического обозрения" Форда Мэддокса Форда (январь 1924 года), его амбиции почти полностью совпали с ранним пресс-релизом Вульфов:
С интервалом от двух недель до шести месяцев или шести лет мы будем выпускать книги различных писателей, которые по коммерческим или законодательным причинам не могут быть опубликованы другими издательствами... Будет напечатано всего триста экземпляров каждой книги. Эти книги публикуются просто потому, что они написаны, и они нам достаточно понравились, чтобы их выпустить.
Именно в этом контексте Кунард с помощью Берда установила 200-летний темно-зеленый ручной пресс Mathieu в маленькой конюшне своего ветхого фермерского дома в Нормандии и начала учиться печатать. Ей помогал Морис Леви, "маленький толстый француз" (не его собственные слова) и профессиональный печатник, который обучал Кунард и, в самом начале, тогдашнего любовника Кунард, французского поэта и писателя-сюрреалиста Луи Арагона (1897-1982). Леви - яростный приверженец правил и обычаев, как бывший анархист, и с хорошей чертой в глубоком недовольстве - относился к Кунарду и Арагону с крайним скептицизмом, словно они были аристократами, заглянувшими посмотреть на фабричный цех, не снимая палантинов. Когда Леви рассказал им, что во Франции печатник проходит семилетнюю стажировку - "прежде всего вас заставляют подметать пол и подбирать упавший шрифт", - Кьюнард и Арагон разразились хохотом.
Печать Нэнси Кунард.
Слава богу, здесь нет ничего подобного, месье Леви!" - воскликнул Кьюнард. Мы будем двигаться вперед". И затем: "Попробуйте, месье Леви, попробуйте!
Кунард училась быстро - по ее собственному признанию, она работала "без паруса, без мачты, без провизии, не испытывая ни малейшего страха и стыда", - а обнаружила в себе как природную склонность, так и любовь к работе: "Мне казалось, что любой, кому нравится этим заниматься, должен почувствовать это в первый или, конечно, во второй раз, когда он принесет компостер или печатную палочку вместе с буквами". (Опыт Арагона в качестве помощника-хирурга во время Первой мировой войны, по мнению Кунарда, с затянувшимся эротизмом объяснял "твердые, но нежные прикосновения его рук при наборе текста"). Не все так сразу попали под очарование печати. Ричард Олдингтон посетил Кунард в Реанвиле, когда она работала, но в письме от 1928 года он говорит, как язвительный подросток: "Ручная печать - это скука. Я набираю пару строк, помогаю отпечатать несколько листов G.M. [Джорджа Мура] - и это занимает целую вечность". Но Кунарду быстро понравилось почти все. Ей нравилась деловая сторона: установление авторских гонораров в размере щедрых 33 процентов после вычета затрат на производство (в то время средний уровень составлял 10-15 процентов); переговоры с книжными магазинами в Лондоне (галерея Уоррена), Нью-Йорке (книжный магазин Holiday), Париже (Эдвард Титус) и Флоренции (Пино Ориоли); учет затрат в "большой, черной книге". Она ценила сенсорные качества чернил - "запах... доставлял мне огромное удовольствие, как и прекрасная свежесть сверкающего пигмента" - и ей даже нравилось обсуждать протоколы гигиены печати: