Так что дыма много, а дымящегося пистолета нет. Но мы можем кое-что сказать о мире, в котором жил Уайлдгуз. Ранняя книжная культура в Оксфорде, как и в Лондоне Винкина де Ворда, была в значительной степени творением иностранцев, особенно североевропейских иммигрантов, и иногда архивных обрывков хватает, чтобы набросать картину жизни. Первый оксфордский печатник, личность которого известна, Теодорик Руд, был родом из Кельна: имя Руда встречается на копии работы Аристотеля о душе "De Anima", напечатанной в Оксфорде в 1481 году. Бальтазара Черчиарда стоит упомянуть просто из-за пышности его имени, но мы также можем сказать, что он был голландцем, работавшим переплетчиком в Оксфорде в 1520-х годах (но не более того). Фламандский переплетчик Гарбранд Харкс довольно часто появляется в счетах колледжа в 1530-х годах и далее в качестве поставщика книг. Харкс, как и многие переплетчики, нуждавшиеся в дополнительных деньгах, также подрабатывал виноторговцем, и в целом, похоже, имел долгую, но стремительную карьеру. Его уделом были крупные неприятности. В 1577 году Харкс попал в судебные неприятности из-за возврата заложенной кровати (подробности непрозрачны); в 1550 году, когда он обвинил вдову Элизабет Клэр в клевете на свою жену (Клэр отрицала фразу "еретическая нора", но признала "масло, сдобренное блохами"); и в 1539 году с мэром Оксфорда за то, что "съел в Великий пост со своей семьей 20 бараньих ног, 5 кругов говядины и 6 каплунов". Это звучит довольно много, но Харкс все еще продолжал, предположительно с большим аппетитом, переплетать книги для Магдален-колледжа в 1542 году и еще долго после этого. Во время правления католички Марии I (1553-8 гг.) Харкс использовал свой погреб в Бакли-Холле для нелегальных собраний протестантов. Еще один пример раннего интернационализма оксфордских книготорговцев: Джон Торн, урожденный Йоханнес (Ганс) Дорн в Альтштадте в Германии в 1483 году. Торн начал работать печатником в Брунсвике около 1507 года, а незадолго до 1520 года переехал в Оксфорд, где открыл небольшой магазин на Хай-стрит, занимаясь продажей и переплетом. (Его описывают как голландца, но в этот период голландец мог означать выходца из Низких стран или немца, особенно носителя нижненемецкого языка, также известного как нидерландский). Магазин Торна, открытый ежедневно, кроме воскресенья, находился в том районе Оксфорда, где с XIII века (до появления печати, когда переплетчики работали с рукописями) по XVIII век обычно собирались переплетчики: вокруг университетской церкви Святой Марии Девы, на Хай-стрит, идущей от Магдален-бридж до Карфакса - аналог района вокруг собора Святого Павла в Лондоне, кишащего переплетчиками и книготорговцами. К середине XVI века почти все известные переплетчики переместились на 50 или около того метров к югу от Хай-стрит, вокруг Ориэл-колледжа между Гроув-лейн и нынешней улицей Короля Эдуарда - узкой улочкой, изобилующей трактирщиками, врачами, аптекарями, портными и сапожниками. Именно здесь находится магазин Торна: сжатое пространство для жизни и работы.
Все знают всех. Процветают сплетни, вражда и похоть. В 1529 году на жену Торна Джоан подают в суд за клевету - она заявила, что отцом дочери Алисы Хант Барбары был магистр Бите, а не муж Алисы цирюльник Джон. Среди свидетелей - соседка Торна Анна Бартрам, жена сапожника Ричарда. Джоан проигрывает дело, ее штрафуют на 19s 6d и заставляют принести публичные извинения Алисе.