Стремясь продвинуть нарратив, СМИ и Кремль ненавязчиво напоминали о позиции России как судьи и присяжного после Великой Отечественной войны, включая ссылки на Нюрнбергский процесс и то, что, по ложному утверждению российских СМИ, было вынесено там бандеровцам по настоянию Советского Союза (Ахметжанова 2014). Такие ссылки вызывают чувство ностальгического предвкушения, когда авторы с нетерпением ждут будущего (правосудия над украинскими националистами) за его сходство с прошлым (правосудием Нюрнбергского процесса). Это символизировало, как национальная гордость за Великую Отечественную войну позволила совместному воспоминанию об этом событии стать фокусом для утверждения своей российской идентичности и морального лидерства России над другими.
Право помнить о советской победе (в Великой Отечественной войне) СМИ изображали как собственную форму победы в современной Украине, или "Малую Отечественную войну" (Horbyk 2015). Усиливая ссылки на победу и культурное утверждение, СМИ создавали видимость разрешения и завершения проблемы, показывая, что осознание и празднование русской культуры и истории возобладало, несмотря на попытки бандеровцев и нацистов уничтожить ее. Таким образом, этот нарратив Победы отчасти служил для того, чтобы отвлечь внимание аудитории от отсутствия естественного завершения украинского кризиса, который перерос в восьмилетний конфликт (а затем, в 2022 году, в геноцидную войну). В 2014 году этот аргумент стал более заметным - и удобным - по мере приближения майских президентских выборов в Украине. Было совершенно очевидно, что результаты выборов подорвут утверждение о том, что бандеровцы пользуются массовой поддержкой на Украине и внедряют нацизм. Действительно, чтобы замаскировать неизбежно плохие результаты голосования фашистских партий, пророссийская группа "КиберБеркут" взломала избирательную систему Украины в попытке дискредитировать процесс и заставить фашистские и националистические партии казаться более популярными (Clayton 2014). Эти фальсифицированные результаты выборов были освещены в газете "Воскресное время" (которая впоследствии так и не извинилась и не признала свою ошибку) и показали Дмитрия Яроша из "Правого сектора" как победителя президентских выборов в Украине с 37,13 % голосов, в то время как на самом деле он получил 0,7 % (Korolev 2014a: 1.35.00).
После победы Петра Порошенко на выборах в СМИ и среди политиков стало заметно меньше сравнений украинского кризиса с Великой Отечественной войной. Продолжение интенсивного использования исторического фрейма после 25 мая рисковало бы делегитимизировать сравнение, когда результаты украинских выборов доказали бы, что страна не находится в тисках нацистов или бандеровцев. Вместо этого российские СМИ перешли к новому, более ориентированному на идентичность нарративу, согласно которому они защищали соотечественников на Украине. Этот нарратив был менее гиперболизированным, уже существовал наряду со сравнением с Великой Отечественной войной и был особенно популярен в таких газетах, как "Завтра" и "Взгляд", которые пропагандируют антизападные и неоимпериалистические нарративы (Laruelle 2016b). Эволюция нарратива подтвердила представление СМИ восточных украинцев как культурно возрожденных русских патриотов, достойных подражания (Коц и Стешин 2014; Тканчук 2014; Чигишов 2014b: 17.33). После 25 мая ссылки на Великую Отечественную войну еще встречались, но они уже не приближались к той частоте и изощренности, которая наблюдалась в период исследования, за исключением коротких периодов в особо напряженные моменты или годовщины таких событий, как аннексия Крыма. Полностью разработав фрейм на начальном этапе украинского кризиса, правительство и СМИ могли затем использовать его для эмоционального воздействия, не подготавливая аудиторию - российские зрители уже узнали эту историю. К 2022 году они наблюдали за ней в течение восьми лет: в этом контексте цель Путина по денацификации Украины не звучала непристойно - она звучала запоздало.