Выбрать главу

Любые проблемы, возникшие (пусть даже в незначительной степени) в результате конфликта или российского вмешательства в Сирии, отныне можно было списать на нежелание Запада создавать союз, подобный антигитлеровской коалиции; например, Дмитрий Киселев, ведущий "Вестей недели", обвинил в терактах в Париже США, якобы наложившие вето на присоединение ЕС к "антигитлеровской" коалиции России (Чигишов 2015г: 16.04). Подобные сообщения подчеркивали не только положительные аспекты следования примеру Ялты, но и представляли систему после 1945 года как единственный приемлемый мировой порядок. Прокремлевские СМИ подчеркивали, что для его восстановления необходимо отказаться от итогов холодной войны (в частности, от российского влияния). Этот аргумент заложил основу для последующего повествования, в котором рассматривается статус советской сверхдержавы в период холодной войны.

Возобновление холодной войны

Это был самый популярный элемент повествования, использовавшийся в историческом обрамлении событий в Сирии в СМИ. В наибольшей степени он преобладал в октябре и ноябре 2015 года, когда СМИ было необходимо отвлечься от критики Западом российского вмешательства и от продолжающейся (на тот момент) изоляции России на мировой арене. Для этого СМИ контекстуализировали неспособность России повлиять на санкционную политику Запада в рамках воспоминаний об агрессии США во времена холодной войны. Редакторы газет, телеведущие и политики-ветераны объясняли участие Запада и России в Сирии и их несовпадающие цели, ссылаясь на международную ситуацию 1950-1960-х годов, с упором на советско-американские кризисы, включая гонку вооружений, ядерное оружие , шпионаж и сдерживание. Цель состояла в том, чтобы представить разногласия Запада с Россией по Сирии как часть продолжающегося плана холодной войны по сдерживанию и изоляции Советского Союза.

СМИ и политики сосредоточились на более раннем периоде холодной войны (с 1948 по 1962 год). См., например, комментарии одного из участников конференции "Валдай" 2015 года: "В результате [Сирии] фундаментальный характер отношений между США и Россией сейчас можно сравнить с первыми годами холодной войны - не с поздним периодом, а с началом" (Президет России 2015е). При таком фокусе гонка вооружений и атомная бомба играли заметную роль в политической и медийной риторике. Угрозы ядерной войны разбрасывались с нескрываемым восторгом, предвосхищая раскованность российской риторики в отношении ядерного оружия во время войны на Украине в 2022 году. Отказываясь брать на себя ответственность за повышенный риск, журналисты и дипломаты обвиняли США в повторении конфликтов времен холодной войны, постоянно напоминая об американских атомных бомбардировках Хиросимы и Нагасаки (Мельникова и Куприянов 2015; Гришин 2015; MID 2015f). Перемещаясь между двумя эпохами, телевидение и печатные СМИ использовали американскую агрессию времен холодной войны в качестве фона, на котором интерпретируются более поздние решения США о размещении ядерного оружия в Европе. Терминология усиливала это смешение, как видно из использования риторики времен холодной войны о "нарушении стратегического баланса" (И. Петров 2015) или усилий США, "направленных на так называемое сдерживание России" с "американскими ядерными ракетами и сотнями тысяч американских солдат [...], расположенных в Европе" (MID 2015d).

В качестве конкретных причин для беспокойства российские СМИ называли размещение оружия НАТО в (странах-членах) Румынии и Германии. В одной из статей "Ленты" о размещении американского атомного оружия в Германии и других европейских странах отмечалось, что "немирный американский атом появился в Европе через пятнадцать лет после окончания Второй мировой войны", что явно связывало то время с современностью (Мельникова и Куприянов 2015). Для усиления осознания угрозы было опубликовано не менее двадцати четырех статей и передач о случаях, когда США были на грани нанесения ядерного удара по СССР, или о протоколе его нанесения.