Любопытно, что российское очернение США приобрело многие черты, которые, по крайней мере для западной аудитории, могут показаться более применимыми к СССР. Приписывание США характеристик СССР времен холодной войны стало примером обвинения российского Министерства обороны в том, что Запад ведет пропаганду в большевистском стиле, а именно создает агитки, 21 для распространения дезинформации о том, что российские самолеты наносят - или, скорее, не наносят - удары по ИГИЛ (MID 2015e). Это привело к странной ролевой инверсии, в которой утверждалось, что Россия стала Западом, а Запад - "злодеями".22 В передаче "Вести недели" под названием "Мы меняемся местами с Западом" Дмитрий Киселев предложил, пожалуй, самый вопиющий пример такого подхода, заявив, что Россия сейчас гораздо свободнее Запада, который стал похож на СССР, опять же ссылаясь на западный образ СССР как деспотичного государства (Чигишов 2015e: 01.08.47). Очевидно, что некоторые элементы были шутливыми, и в них присутствовал юмористический тон, как в следующем отрывке, который следует через несколько секунд после приведенного выше: "Это напоминает советские лозунги "если вам нравится джаз, вы продадите свою страну" [...] скоро Запад будет пытаться тайно прослушивать русские поп-песни". В защиту Советского Союза можно сказать, что в оригинале на русском языке это звучит более убедительно. Тем не менее, смысл был ясен: теперь Россия была страной, которой было что предложить миру, отполированной жесткой и мягкой силой, в то время как США навязывали свою волю другим.
Чтобы создать доказательства принудительного характера отношений США со своими "союзниками", российские СМИ (и телеканалы с особым рвением) представили США как все еще оккупирующие Германию и Японию в 2015 году (Чигишов 2015б: 1.47.30). Этот аргумент способствовал созданию впечатления, что страны заключают союз с США - и, соответственно, против России - только потому, что находятся под угрозой их вторжения. Опять же, это переводит нарратив, использовавшийся против Советского Союза, на США. Например, Дмитрий Киселев обвинил США в разрушении осознания немцами и японцами своей культуры и наследия (Чигишов 2015d: 01.18.33), связав войну с более широким нарративом о культурной колонизации против культурного сознания, который стремилась продвигать Россия, и который стал важной частью следующего компонента освещения СМИ Сирии.
Славные дни холодной войны
Представители СМИ и политики ссылались как на позитивные воспоминания о холодной войне, так и на негативные, описанные в предыдущем разделе. Новостные источники использовали нарративы "старых добрых времен" и "плохих старых времен" в один и тот же период времени (октябрь и ноябрь 2015 года), но для обрамления - и оправдания - различных аспектов военной кампании России в Сирии. Если представление о том, что США превратились в злодея времен холодной войны, использовалось для объяснения того, почему западный мир критикует действия России в Сирии, то представление о том, что Россия вновь подтверждает свою значимость времен холодной войны, сопровождало успехи российских военных действий. Этот нарратив был заметен и в декабре 2015 года, когда СМИ пытались показать, как вмешательство России в Сирии заставило США прекратить политику изоляции или сдерживания России. Согласно этой точке зрения, российское вмешательство в Сирии, поддержка России ее союзниками и/или западными странами и популярность российских действий среди "простых людей" на Западе и во всем мире были сродни достижениям СССР в космосе, образовании и мягкой силе. Они также представляли собой продолжение советской способности поддерживать стратегический баланс с 1950-х по 1970-е годы.
В то время как СМИ ссылались на вражду времен холодной войны, чтобы отвлечь внимание от критики России со стороны других стран, они ссылались на статус и достижения советской сверхдержавы в тот же период, чтобы усилить и преувеличить российские военные или дипломатические успехи. Эти светотеневые представления были призваны изобразить Россию 2015 года как страну, способную оказывать мягкую силу советского образца, которая теперь переосмыслена как глобальная привлекательность российской культуры. В этом современном пересказе советской публичной дипломатии не упоминается ни коммунистическая идеология, ни даже антиимпериализм. Последний был особенно важен для создания СССР международных альянсов с глобальным Югом; поэтому он все чаще фигурировал в российской дипломатии после 2015 года, особенно в первые шесть месяцев полномасштабной войны России на Украине.