В заключение Путин процитировал некоторые соглашения, заключенные после 1945 года и брежневской эпохи, риторически возвысив Россию до тех международных позиций, которые она занимала ранее, в противовес ее упавшему престижу в 1990-е годы. Таким образом, его обращение к истории выполняло искупительную функцию, позволяя России пройти полный круг, отомстив за потери 1990-х годов и распад СССР, чтобы вернуться в золотой век престижа и стабильности:
Построить более стабильный мировой порядок непросто. Речь идет о долгой и тяжелой работе. Мы смогли выработать правила взаимодействия после Второй мировой войны и достичь согласия в Хельсинки в 1970-х годах. Наш общий долг - решить эту фундаментальную задачу на новом этапе развития.
Президент России 2014e
До Валдая Путин выступил на молодежной конференции "Селигер" с почти аналогичной речью: в ней он осудил авантюризм НАТО в 1990-е годы и ответственность Запада за социально-экономический хаос в России, выразил ностальгию по Советскому Союзу и позиционировал Россию как самую мощную ядерную державу мира тогда (в 1970-е годы) и сейчас (RT на русском 2014b). Обе речи были микрокосмосом более широкого исторического сравнительного нарратива, используемого СМИ для представления санкций российской общественности. Однако на практике СМИ и политики, как правило, применяли разные компоненты нарратива в разные моменты и с разными целями.
Укрощение диких 1990-х
В России "лихие 1990-е" (likhie devyanostie) относятся к периоду после распада СССР, когда страна была охвачена организованной преступностью, экономическим беспорядком и политическим хаосом. Подавляющее большинство тех, кто пережил этот травматический период, и значительное большинство тех, кто его не пережил, относятся к нему негативно (Левада-центр, 2020). Это неудивительно, если учесть, что для многих воспринимаемое национальное унижение часто сочеталось с личным унижением, когда они месяцами не получали зарплату, не могли купить продукты и видели, как бандиты и преступники захватывают власть в обществе. Травматические воспоминания 1990-х годов были почти сразу же использованы после крушения MH17 как способ дискредитировать Запад и подтвердить виктимность России в то время, когда ее обвиняют в злодеяниях.
Согласно официальной аргументации, Запад 2014 года пытался воссоздать условия 1990-х годов, когда слабость России позволяла США и ЕС игнорировать российские интересы и суверенитет. Сравнивая поведение Запада тогда и сейчас, источники характеризовали 1990-е годы как период жестоких экономических трудностей и политического - и геополитического - унижения, вызванного эксплуатацией России Западом. Прокремлевские СМИ ссылались на бомбардировки Югославии как на пример первого разжигания США "цветной" революции (Лента 2014г). Учитывая преобладающее в России мнение о ее исторически близких отношениях с Сербией (Попович 1994; Никофоров 2014; Бечев 2017), бомбардировки НАТО также служили иллюстрацией пренебрежения Запада к глобальной стабильности, начиная с 1990-х годов (Лента 2014b; Смирнов 2014; Шестаков 2014c).
СМИ подкрепляли свои доводы о том, что Запад представляет собой экзистенциальную угрозу для России, описаниями финансовых трудностей, с которыми столкнулись россияне после распада СССР. Олигархи, финансовые пирамиды и скандал с "ЮКОСом" неоднократно напоминают читателям об экономическом и политическом хаосе 1990-х годов. Статья в "Российской газете" была типичной для этой аргументации:
После распада Советского Союза, который произошел в 1991 году не без участия США, Вашингтон позаботился о том, чтобы все инвестиции в российскую экономику были подтверждены МВФ. МВФ контролируется Казначейством США. Это позволило американским транснациональным корпорациям и Уолл-стрит украсть богатства России при Ельцине.
Энгдейл 2014
Мораль историй, подобных приведенным выше, заключалась в том, что Запад был и остается коварным и манипулируемым. Перенося прошлое в настоящее, государственные чиновники и СМИ утверждали, что Запад пытается унизить Россию, как это было в 1990-е годы. Они подкрепили свои аргументы, обвинив Запад в нынешних отношениях и в деградации российского общества в 1990-е годы. При этом СМИ опирались на существующее освещение российской политики, которое стремилось узаконить правление Путина как противоядие от хаоса и трудностей 1990-х годов (Малинова 2020), несмотря на хорошо задокументированную роль Путина в печально известном бандитском Петербурге того периода и непосредственное участие Бориса Ельцина в приходе Путина на президентский пост (Dawisha 2014; Navalny 2021).
Несмотря на это, Ельцин и его сторонники фактически изображались в СМИ - хотя и не государственными деятелями - как истуканы Запада и лишались самостоятельности (Baranets 2014a). Подобное отношение применялось как к прошлым, так и к современным политическим деятелям: подобно тому как Запад ассоциировался с якобы деструктивным поведением его лидеров в 1990-е годы, так и люди, не согласные с правительством в 2014 году, изображались как политики 90-х годов. По словам Сергея Миронова, лидера третьей по величине партии "Справедливая Россия" (в то время):
Сегодняшняя "пятая колонна", действующая внутри России в интересах США и других западных стран [...], представляет собой рыхлый конгломерат, состоящий из разных частей. Во-первых, из тех самых обанкротившихся политиков 1990-х годов, которые сделали карьеру именно в период упадка России и мечтают о возвращении к прежнему статус-кво.
Миронов 2014
Проецируя ответственность за травматичный постсоветский переходный период на других, российские СМИ и политики могли восстановить дискурсивный контроль над судьбой страны, используя это для утверждения, что Россия теперь может действовать против попыток Запада воссоздать 1990-е годы и вернуть себе утраченный статус. Некоторые журналисты пошли еще дальше: Артем Сидорчик в "Аргументах и фактах" утверждал, что Запад теперь попробует свое собственное лекарство: "Просто запустив бумеранг в конце 1980-х - 1990-х годов против СССР и Восточного блока, США и Западная Европа забыли, что он обязательно вернется" (Сидорчик 2014). Мотив бумеранга повторял идею о том, что Россия исправляет несправедливость, якобы допущенную к ней Западом в 1990-е годы.
Жалостливый тон задавали статьи Евгения Арсюхина в "Комсомольской правде", например, когда он утверждал, что обещания, данные Западом, оказались кислыми:
Я помню жестокие 90-е. Дивный новый мир, в котором, казалось, найдется место для каждого. Колхозник станет фермером, инженер - бизнесменом высокого полета, журналист - владельцем собственной свободной медиаорганизации. Как выяснилось несколько позже, на самом деле количество мест в этом дивном новом мире было ограничено.
Арсюхин 2014a
В заключение статьи автор рассказывает читателю об успехах своих воображаемых героев, подчеркивая, что достижения позднего СССР были значительно лучше, чем 1990-е годы:
Что мы получили в итоге? Родители выросли глупыми на дачах. Инженеры работали с уникальными технологиями времен позднего СССР. Журналисты давно стали пиарщиками, где тоже поглупели и были вытеснены. Крестьянин проклинает то ли погоду, то ли белорусов. Куда ни глянь, везде они торгуют продуктами, их земля либо заросла, либо продана за дачи.
Арсюхин 2014a
Хотя Арсюхин был возмутительно мелодраматичен, содержание и мораль его послания были в целом характерны для описания повседневной жизни и политики в 1990-х годах в государственных СМИ. Такие удручающие картины вполне могли быть реалистичными, учитывая то, что мы знаем о том, как переход к капитализму не помог многим простым россиянам, но источники использовали их, чтобы подчеркнуть угрозу, исходящую от поведения Запада по отношению к России. Даже суровость этих образов оказалась недостаточной в наиболее острые периоды освещения санкций, когда СМИ вместо этого ссылались на воспоминания о разрушении советского государства как на подходящую аналогию для намерений Запада.
Горбачев наоборот
По мере того как санкции начинали причинять боль, а Россия вводила контрсанкции - тоже далеко не безболезненные - международные отношения становились все более напряженными. Российские СМИ и политики вписывали расторжение соглашений перестроечной эпохи, российские контрсанкции и любую американскую критику в адрес России в рамки 1985-1991 годов. Этот шестилетний период охватывает эпоху Горбачева от перестройки до распада СССР, включая президентство Рональда Рейгана и "потерю" Восточного блока. СМИ и политики использовали эпизоды этого периода для аргументации того, что Запад пытается буквально уничтожить Россию - так же, как он якобы уничтожил СССР. Это усиливало представление о том, что Россия столкнулась с экзистенциальной угрозой, еще больше стигматизируя (про)западные позиции и усиливая эффект "митинга вокруг флага", вызванный санкциями. Однако любой намек на опасность нивелировался тем, что СМИ представляли российские контрсанкции как доказательство того, что современное государство способно противостоять нападкам Запада на его суверенитет. Согласно таким рассуждениям, если Горбачев пошел на компромисс и уменьшил советское влияние, то нынешнее российское правительство вновь утвердило национальный суверенитет.