— Ты просто сообщаешь счет и рассказываешь о травмах. Все, что ты говоришь, — правда.
Салли сверкнул голубыми глазами и откинулся на спинку стула.
— Следи за языком, Руперт. Военное время, сам понимаешь.
— У нас всегда военное время.
— Слушай, — прошептал Салли сквозь зубы, и его мальчишеское лицо вдруг стало собранным и жестким. Он зашипел на Руперта, как загнанная в угол змея. — Я знаю, что ты думаешь. Ты знаешь, что думаю я. Хватит об этом, ладно? Не хочу, чтобы меня прямо отсюда потащили на допрос.
— Салли, я не провокатор. Я не работаю на Департамент террора.
— Знаю.
— Что за паранойя у тебя сегодня? — Руперт огляделся. Кроме них со Стоуном в бистро остались только три мексиканца в запачканных поношенных комбинезонах. — Они тоже вряд ли стукачи.
— Тебе-то откуда знать? — прошептал Салли.
— Боже мой, Салли, — Руперт покачал головой и воткнул вилку в подгоревший кусок соевого пирога. Есть не хотелось. — Раньше все было по-другому, правда?
— Я почти не помню, — сказал Салли. — Бомба словно остановила время. Как будто взрыв был только вчера.
Глава 3
Руперт припарковался на гостевой стоянке возле двенадцатиэтажного здания из шлакоблоков в квартале Брентвуд-Глен. Это была средняя школа 171Е округа 118–4. Камеры, закрепленные на ограде из колючей проволоки, повернулись следом за Рупертом, когда он подошел к пуленепробиваемой будке охраны у центрального входа. Охранник, крепкий парень с бритой головой и тяжелыми веками, увлеченно читал спортивный журнал.
— Здравствуйте. Меня зовут Дэниэл Руперт. Я пришел встретить жену, Мэдлин…
Охранник оторвался от журнала, и его глаза широко раскрылись.
— Охренеть! — Его голос донесся из динамика с металлическим эхом. Затем раздался громкий пронзительный скрежет, и парень схватился за уши. Школьная система отслеживания разговоров наказала охранника за недопустимое выражение.
— В смысле «обалдеть», ну да ладно. Вы же из новостей!
— Да. — Руперт продемонстрировал свою фирменную улыбку. — Спасибо, что смотрите. Я приехал забрать жену.
— Ваша жена работает здесь?
— Мэдлин Руперт.
— Мэдлин… — Охранник наклонился вперед и коснулся экрана на стойке. — Точно, я ее видел. Извините, работаю всего неделю. Нам не положено впускать посетителей без записи в учебное время. Идет девятый урок.
— Вы правда хотите, чтобы я простоял тут еще двадцать минут?
— Это не я решаю.
Руперт ждал, пока охранник говорил с начальником через телефонную гарнитуру. Наконец, парень кивнул, снова нажал на экран, из-под окошка выдвинулся ящик. Руперт достал оттуда ламинированный бейдж. На нем была дата, время, имя Руперта и его фотография, видимо, сделанная только что.
— Миссис Руперт на восьмом этаже, в кабинете 82Б, — сказал охранник. — Для взрослых во всех коридорах выделена центральная полоса. На бейдже есть радиомаячок, поэтому не сходите с полосы, иначе включится тревога.
— Спасибо.
Центральная дверь открылась, и Руперт вошел в холл, поделенный на три полосы толстыми черными метками на полу. С потолка за ним следило еще больше камер. На стенах висели плакаты: на многих из них был изображен президент Уинтроп на покрытой флагом трибуне, за его спиной в темноте парил земной шар. На фотографиях Уинтроп представал полным сил, а не дряхлым морщинистым стариком, в которого превратился теперь, на двадцать третьем году президентства. Плакаты сопровождались излюбленными лозунгами партии: «Сильны за границей, сильны дома», «Америка для американцев», «Америка: революция не окончена». И, конечно, там был вездесущий крест в цветах флага, установленный на вершине холма. С креста на траву стекала кровь, а неизменный лозунг гласил: «Бессмертная Америка».
По пути к лифтам Руперт рассматривал другие плакаты, изображавшие врагов родины. На одном был латиноамериканский повстанец свирепого вида, явно левак, с лицом в черных камуфляжных полосах. Он стоял в джунглях при полной луне, наведя пулемет на предполагаемого наблюдателя. Под картинкой была подпись: «Принимаешь наркотики — поддерживаешь террористов». На другом плакате арабы-джихадисты, сгрудившись в пещере, разглядывали карту Соединенных Штатов: «Куда ударят в следующий раз? Будьте бдительны!»
Лифт автоматически привез Руперта на восьмой этаж, потому что на посещение других у него не было разрешения. Руперт направлялся по знакомому коридору к кабинету Мэдлин. Мимо него по левой полосе шаркающей походкой прошел мальчик лет двенадцати-тринадцати. Он смотрел себе под ноги и, не поднимая глаз, показал Руперту разрешение на выход из класса.