Но сейчас ему до ужаса хотелось предаться этой вредной привычке. Альбус заметил какого-то врача, стоявшего прямо у выхода и затягивавшегося с таким видом, будто сигарета — это не орудие медленного самоубийства, а лекарство. То единственное, которое могло бы спасти его прямо здесь и прямо сейчас.
Поттер подошёл к мужчине и попросил закурить. Тот зачем-то спросил, что у него случилось, когда Ал, затянувшись, закашлялся. Неужели по нему так видно, как всё сейчас было дерьмово?
— Моя жена сейчас рожает, — ответил он.
— Странно, что вы не радуетесь, — проговорил мужчина, — это не ваш ребёнок? — предположил он.
Альбус от удивления подавился дымом.
— Что? Нет. Конечно, мой! — возмущённо сказал он.
— Тогда не понимаю, почему вы здесь изводите себя, вместо того, чтобы быть с ней, — искренне ответил доктор.
— Не пускают, — недовольно пробормотал Поттер.
— Такое часто случается, не стоит волноваться слишком сильно, — ободряюще проговорил его случайный собеседник и, потушив сигарету об урну, стоявшую рядом, пошёл внутрь.
Альбус сделал ещё пару затяжек и уже думал о том, чтобы вернуться внутрь больницы, когда сзади раздался голос Джеймса.
— Эта дрянь убивает, — сказал он, подходя и становясь рядом, потом забрал у Альбуса из руки сигарету и затянулся сам. — Ну и гадость, Ал, — Джим поморщился и выбросил её.
— Я думал, ты не придёшь, — сказал Альбус после полуминутного молчания.
— На работе задержали, а жена всё-таки не моя, чтобы отпустить по просьбе, — Джим усмехнулся и, повернувшись к брату, сказал: — Ты зря так волнуешься. А ещё мне кажется, что скоро всё закончится, так что пора подниматься.
Альбус посмотрел на наручные часы и кивнул. И правда, пора было двигаться наверх. Он потёр шею и открыл стеклянную дверь, вошёл и придержал её для брата.
— Сильно нервничаешь? — спросил тот, проходя в тёплое помещение.
— А? Да нет. Нормально, — ответил Ал, глядя вперёд.
Они поднялись наверх в молчании. Всё присутствовавшее здесь семейство было на своих местах. Лили сидела на жёстком сером стуле, глядя на свои руки, мать и отец тихо переговаривались о чём-то, она держалась за его рукав, а он то нервно поправлял очки, то ерошил волосы свободной рукой. Гермиона стояла напротив них, говоря о чём-то отвлечённом, улыбалась и периодически поглядывала по сторонам, как всегда собранная и внимательная, обращавшая внимание на все детали вокруг.
Альбус и Джеймс подошли к ним. Джим спросил:
— Новости?
Мама, глядя то на него, то на младшего сына, отрицательно покачала головой. Альбус с досадой сжал губы, так, что они побледнели, превратившись в тонкую полоску. Никто больше ничего не сказал, понимая, что успокаивать его сейчас бесполезно. Это смогут сделать только хорошие новости.
Которых не было. Слишком долго.
Внезапно дверь палаты, в которой была Арден, распахнулась с неприятным скрипом, на который, казалось, никто не обратил никакого внимания, потому что во все глаза уставились на вышедшего колдомедика. Выражение его лица говорило само за себя: всё было в порядке.
***
Арден отправили в обычную палату. Она устало отключилась, не успев коснуться головой подушки, а по дороге успев выслушать шумные и бурные поздравления и проявления радости. Альбус был тихим. Он просто улыбался ей. И молчал. Она знала, что они поговорят потом, и он это знал.
Все уже разошлись, а Ал сидел в кресле, устало откинувшись на спинку и листая какой-то журнал. Список то ли первых богачей Магической Англии, то ли самых привлекательных холостяков. Он не читал и почти не смотрел на него, на самом деле ожидая только, когда Дени проснётся. Ещё Поттеру обещали, что он увидит своего ребёнка в ближайший час, чего пока что ещё не случилось. Поэтому он нервно ёрзал на кресле, бросая взгляд то на журнал, то на дверь, то на Арден.
Дверь. Журнал. Арден. Журнал Арден. Снова дверь.
Абсолютная и оглушительная тишина.
Неподвижные и блеклые стены. Бледное лицо Арден и помятый журнал.
Скрип двери и появившаяся в проёме медсестра.
— Вы можете посмотреть на ребёнка, — сказала она тихо, косясь на девушку, лежавшую на кровати: не разбудила ли её.
Альбус молча встал и вышел вслед за медсестрой.
Если бы его спросили, что он испытал в момент, когда увидел своего сына, Альбус сказал бы всего одно слово: удивление. Он ожидал, что испытает умиление и прилив любви, но этого не произошло. Это даже не было ещё похоже на человека — просто сморщенный комок. Он заворочался, когда медсестра аккуратно взяла его и передала в руки Альбусу, который до этого момента не имел никакого понятия, как обращаться с детьми.
— Главное, придерживайте голову, — сказала женщина, заметив его смятение.
Поттер сделал, как она сказала.
— Я же могу прийти сюда позже? — спросил он, вспомнив о том, что оставил жену.
Медсестра благосклонно кивнула и взяла ребёнка из его рук.
Альбус всё ещё чувствовал удивление. Теперь оно смешалось с какой-то непонятной нежностью.
Он вошёл в палату, тихо прикрыв за собой дверь, не желая разбудить Арден. Обернувшись, Ал заметил, что её глаза были полуоткрыты, а сама Дени слабо улыбалась.
— Я не сплю, — сказала она немного севшим голосом.
— Как ты? — спросил Поттер, подходя к кровати и садясь на край.
— В полном порядке, — усмехнувшись, протянула Арден. — Ты уже видел его? — спросила она внезапно серьёзно.
Альбус кивнул и взял её за руку, улыбаясь одним уголком губ и не понимая, почему Арден нервничает из-за этого.
— И как тебе? — Дени всмотрелась в его лицо.
— Да, ну, немного странно. Но он вполне симпатичный, правда. Я ещё не понял, как их там отличают друг от друга (наверное, по наклейкам на кроватях), но они все такие одинаковые. Лысые и маленькие.
Арден тихо рассмеялась и легко шлёпнула его по руке. Потом, посерьёзнев, сказала:
— У нас проблема.
Ал вопросительно посмотрел на жену. Он уже успел подумать обо всём, когда она сказала:
— Мы так и не выбрали имя.
— Чарли? — предложил Ал, немного подумав.
— Чарли в семье Поттер-Уизли уже есть, — скептично ответила Арден.
Она нахмурилась, задумавшись.
— Мне кажется, Аргус идеально подходит, — в то время сказал Альбус.
— Поттер, тебе наш ребёнок Филча напоминает?! — Арден даже попыталась привстать от возмущения, но, почувствовав боль, вернулась в обратное положение.
Альбус рассмеялся и сказал:
— Ну, тогда сама думай. Я умываю руки, Коул. Серьёзно. — Он поднял руки, как будто сдаваясь.
Арден снова ушла в себя. Помолчав, она сказала:
— Слушай, а что, если Бен? Звучит.
Альбус попытался представить своего сына Беном.
Бен Поттер. Ну, а что, вроде не так уж плохо. Только вот…
— А Бенедикт или Бенджамин?
Глаза Арден стали большими. Возможно, она просто забыла, что у «Бена» должно быть полное имя. Или…
— Что? Не-ет, у меня смутное ощущение, что Бенедикты рождаются тридцатилетними и в очках, — почти возмущённо воскликнула она.
— Ну, значит, Бенджамин.
Арден кивнула, а потом сказала чуть тише, чем ранее:
— А ты не можешь попросить его принести?
***
«Если тебе повезло и ты в молодости жил в Париже, то, где бы ты ни был потом,
он до конца дней твоих останется с тобой, потому что Париж — это праздник, который всегда с тобой».
Лили чувствовала себя странно.
Она была словно яркое огненное пятно на сером лице ветреного Лондона.
Лили ловила себя на мысли, что выделяется не только одеждой, но и общим настроем. Какой-то непонятно откуда взявшейся лёгкостью, которую ей подарил Париж.
Париж — это не город, это состояние души. Романтика, экзальтация, яркая одежда, яркие люди, все и каждый разные по своей сути и природе.
Трансгрессировав обратно во Францию, Лили решила прогуляться по городу, но через приблизительно сорок минут поняла, что прогулка на каблуках далеко не самая её гениальная идея.