Альбус полусонно пробормотал что-то вроде «есть, мэм, как скажете, мэм» и трансгрессировал, свалившись на кровать в их доме и заснув, как только голова коснулась подушки.
========== Глава 40. Гриффиндорская сущность ==========
Наверно, это правда, что вначале было слово.
Но есть ли разница, когда в нём толку никакого?
Я повторяю тебе снова и снова:
Только не делай ничего плохого.
После курсов по колдомедицине Лили решила пешком пройтись до дома.
Погода стояла прекрасная: солнце ярко светило, нежно оглаживая тёплыми лучами лица прохожих, на голубом небе не было ни облачка. Девушка радостно улыбнулась, глядя вверх, и неторопливо двинулась в сторону дома, думая о том, как же это всё-таки прекрасно — жить в Париже летом. В Лондоне ведь не дождёшься такой погоды, а Лили любила тепло и солнце, в шутку всегда называя себя «теплолюбивым растением».
В Англии сейчас были дожди, она знала, потому что недавно к ней трансгрессировал Альбус, который и рассказал о последних новостях. Арден уже выписали из больницы вместе с малышом Беном, который из маленького сморщенного комочка на глазах превращался в маленькое зеленоглазое чудо. Дени чувствовала себя прекрасно, а ребёнок оказался удивительно тихим и спокойным: ел хорошо и спал тоже, только иногда просыпаясь с криками. Реже, наверное, чем обычные дети, но Лили была рада — Альбус не выглядел измотанным или недовольным, а наоборот стал типичным довольным папашей, души не чаявшим в своём дитяте.
Стоило вспомнить Альбуса лет пять назад, морщившегося от одного вида детей и недовольно закатывавшего глаза от любого шума, издаваемого ими. Лили усмехнулась своим мыслям и почувствовала, что буквально не может дождаться выходных, когда снова увидит чудесного малыша.
Лили проходила мимо какого-то магазина и остановилась напротив витрины, увидев красивую чёрную юбку с крупными цветами. Решив, что та ей срочно нужна, девушка собиралась открыть стеклянную дверь, когда увидела в отражении темноволосого мужчину, стоящего недалеко и следящего за ней внимательными маленькими глазками. Обернувшись, Лили никого не увидела и всё-таки вошла в магазин, решив, что ей всего лишь почудилось.
Купив юбку, она направилась дальше в сторону дома, в который не терпелось попасть. Всё-таки усталость от целого дня учёбы давала о себе знать, а рано утром ей вставать на суточное дежурство в местной колдоклинике Святой Анны.
Внезапно волосы на затылке зашевелились. Неужели какое-то идиотское предчувствие сейчас испортит её прекрасный день?
Это как раз тот момент, когда ты замираешь, время замедляется и на подкорке мозга начинает крутиться заевшей пластинкой:
«Сзади».
«Не смотри. Не оборачивайся».
«Сзади».
А Лили и не хотела оборачиваться. Но всё-таки сделала это, как всегда, упрямо не следуя указаниям внутреннего голоса. Обернулась и удивлённо вскинула брови: переулок был абсолютно пуст.
Абсолютно. Безлюден.
Солнечный день, отличная погода, закат и… пустые дворы. Это было слишком странно, чтобы не обратить внимания.
Но Лили не обратила, потому что уж слишком хорошим был этот день, чтобы портить его идиотскими предчувствиями и предвещаниями внутреннего голоса. Нет-нет-нет, только не сегодня. В другой раз.
Но голос не сдавался, царапая затылок упрямой кошкой. Поэтому Лили ускорила шаг, уже мечтая просто оказаться дома. Хорошо, что до него было буквально пару кварталов. Что может случиться за десять минут?
— Извините, мадам, — раздался грубый голос из-за её спины, когда девушка свернула на улицу, где они с Эриданом жили.
Серьёзно? Неужели сейчас?
Она надеялась, что пьяницы появляются на улицах либо рано утром, либо после десяти вечера, но никак не сейчас.
Лили по-быстрому прикинула, как долго она будет доставать палочку, но времени бы ей не хватило. Поэтому она просто изобразила извиняющуюся улыбку и обернулась.
— Это вы мне? — Перед ней оказался черноволосый мужчина с глубоко посаженными глазками, массивный и какой-то неопрятный.
На мгновение Лили показалось, что она где-то его уже видела, но она отбросила эту мысль, вопросительно посмотрев на мужчину.
— О, извините, я всего лишь хотел предложить вам помощь. Мне показалось, что ваши сумки весьма тяжелы. — Надо же, какой учтивый джентльмен.
Вот она, вот она прелесть Франции! Мужчины, предлагающие помощь дамам, и алкоголики, декламирующие шедевры мировой поэзии.
— Спасибо вам, — сказала Лили, — но мой дом буквально в нескольких метрах, так что не надо, но спасибо.
— А может, надо?
Внезапно Лили поняла. Поняла, где видела этого мужлана в потрёпанной кожанке: в отражении той витрины. И затылком чувствовала тоже его.
И голос кричал, нет, буквально ОРАЛ тоже про него. Это всё он.
Осознав это, Лили медленно отступила, спрашивая:
— Что вам нужно?
— Всего лишь, чтобы вы, мадам, передали послание, — учтиво ответил мужчина, делая несколько шагов навстречу.
— К-какое послание? — Лили внутренне сжалась.
А главное — кому?
Отцу? Малфою? Альбусу?
У обеих семей было полно врагов в магическом мире, поэтому девушка даже предположить не могла, чей именно отыскал её. И угрожал сейчас.
Абсолютно без опаски и стеснения. Без хотя бы толики страха разоблачения, а ведь отец из-под земли достал бы его, сделай этот потный мужик Лили хоть что-то. Пусть только волос с её головы упадёт.
Только одно неловкое движение, подумала Лили.
И что?
Ты в Париже.
Тут нет отца. Нет Малфоя. Ни одного из них, впрочем. Нет старших братьев, которые всегда и ото всех защищали её, словно нерушимая каменная стена.
— Вашему доброму мужу, мадам, — сказал наконец незнакомец.
— Я внимаю, — ответила Лили, кладя свободную руку на бедро.
Тогда мужчина подошёл к ней почти вплотную, обдавая запахом дешёвого парфюма, пота и табака, и, взяв её за плечи, глядя прямо в глаза, сказал:
— Скажите вашему мужу, что он плохо прячется.
Он замолчал и отошёл на почтительное расстояние.
И если этот идиот думал, что это произведёт впечатление, то он ошибался, потому что всё, что Лили смогла вымолвить, это:
— И что, всё?
Господи, да к ней репортёры в Англии изощрённее лезли, чем этот мужик. Он действительно думал, что она испугается. Лили бы усмехнулась ему в лицо, если бы не эти маленькие, отвратительные глазки, смотрящие с презрением и с уверенностью, что она сделает это.
Не на ту напал, старичок.
В ту же секунду он кивнул и растворился в воздухе так, будто его и не было.
Лили вышла подышать свежим воздухом на веранду с кружкой горячего шоколада в руке. То, что всегда поможет успокоиться и расслабленно уснуть.
— Мадам Малфой, какой приятный сюрприз, моншер! — Она бы узнала этот голос из сотни других похожих.
Он въелся в барабанные перепонки, как пятно от красного вина в белый ковёр: не растворишь ни одним отбеливателем, не сотрёшь спиртом или ацетоном.
— А я надеялась, мы больше не увидимся, — ответила она, поставив кружку на перила и складывая руки на груди.
Незваный гость никак не изменился внешне. Ни капельки.
— Ну, вы же не передали мой пламенный привет вашему супругу, — осклабился тот.
— А с чего вы взяли? — в тон ему спросила Лили.
Она была дома. Она была на своей территории, тут ему не удастся запугать её. К тому же буквально в пяти метрах за стеной был Эридан. Теперь она не боялась.
Теперь из неё буквально выпирала вся её непримиримая и несгибаемая, безрассудная до идиотизма гриффиндорская сущность.
— Если бы вы, моншер, передали, то, вероятно, ваш благоверный не мыл бы сейчас посуду, а собирал бы манатки и валил, извиняюсь, на другой континент.
Лили нахмурилась.
— С чего вы это взяли?
— Хотите проверить? Просто передайте послание. — Он сделал всего два шага, но уже стоял вплотную к Лили.
Втянув носом воздух, он почти коснулся небритой щекой её виска. Лили еле удержалась от того, чтобы поморщиться от отвращения. Редко люди в ней вызывали только лишь отрицательные эмоции, особенно настолько не перебиваемую ничем ледяную волну беспокойства, неприязни и смятения.