— И как? Что у него получилось?
Вюрдмастер покачал головой:
— Этого я не знаю. Но около часа назад у меня возникло ужасное предчувствие. Предостережение о каком-то несчастье, которое должно произойти в этих скалах. И я сразу отправился в путь.
— Ты пугаешь меня, — шепнул Хавсер.
— Это хорошо. Значит, ты отнесешься к моим словам серьезно.
— А где Хельвинтр?
— Когда я пришел, я увидел только тебя с твоей секирой.
— Но Хельвинтр был рядом! — прошипел Хавсер. — Он сидел на камне, не дальше чем в двадцати метрах от меня.
— Но в тот момент, когда я пришел, его там не было.
— Не мог же он просто исчезнуть. Он был чем-то занят. Каким-то странным делом. Он прислушивался.
— Он тоже это почувствовал.
Жрец закончил свою работу с амулетами и перьями. Сложив ладони вместе, он дунул в них, а затем резко поднял руки.
В кроне мелькнуло что-то черное. Хавсер услышал хлопанье крыльев. А потом ему показалось, что вверху мелькнул ворон, хотя он прекрасно знал, что никакого ворона в руках Вюрдмастера не было.
— Что… — начал он.
Вюрдмастер жестом призвал к молчанию.
— Теперь жди.
Жрец прикрыл глаза, словно пытаясь сосредоточиться. Хавсер вдруг понял, что прислушивается к собственному дыханию. В лесу стояла странная тишина. Не было никаких случайных звуков: ни дуновения ветра, ни шороха, ни жужжания насекомых, ни шуршания падающих с клубнедеревьев листьев.
Затем неподалеку послышалось хлопанье крыльев. Сквозь кроны пробиралась какая-то большая птица…
— Ты… Ты сотворил ворону? — спросил Хавсер.
Вюрдмастер пристально посмотрел на него.
— Что? — переспросил он шепотом.
— Ворону.
— Что это за слово, скальд?
— Ворона.
— Ты имеешь в виду ворону? — спросил жрец.
— Я ведь так и сказал, — прошептал Хавсер.
— Но не на ювике и не на вургене. Ты назвал птицу, как ее называют на Терре.
— Нет, я не…
— Помолчи.
Вюрдмастер снова закрыл глаза. Хавсер замолчал. Он снова услышал хлопанье крыльев, но теперь уже дальше. Он уловил и еще один звук, слабый намек на то, что кто-то движется среди деревьев. Что бы это ни было, звук издавало существо большего размера, чем насекомое или мелкий лесной зверек.
Вюрдмастер внезапно открыл глаза.
— Я видел его, — прошептал он, словно обращаясь к самому себе. — Хьольда, какой же он огромный.
Жрец посмотрел на Хавсера:
— Поднимайся к скалам как можно быстрее и тише. И не оглядывайся.
Вюрдмастер засунул руку под шкуру и достал небольшой плазменный пистолет. Он сразу же активировал его. Оружие в закрытых кожаной одеждой руках смотрелось странно чуждым и в то же время совершенно уместным.
— Уходи! — приказал он.
Жрец повернулся и выскочил из тени огромного клубнедерева. Шкура взметнулась на его плечах широким плащом, и жрец размашистым плавным шагом двинулся в том направлении, откуда доносился непонятный звук. Через пару секунд он исчез из виду.
Хавсер немного помедлил, страстно желая, чтобы жрец вернулся. Но затем подхватил секиру и зашагал вверх, как ему и было сказано. Он проклинал каждый звук своих шагов, каждых шорох листьев и треск веток под ногами. Он чувствовал себя неуклюжим идиотом.
Звук снова возник, не дав ему далеко уйти. Хавсер остановился и огляделся. Лес разделился на непроницаемую тень и полосы яркого света. В лучах танцевали крошечные мушки. Подсохшие листья отбрасывали тени, похожие на окаменевшие крылышки. Звук донесся снова.
Взмах крыльев. Взмах крыльев где-то неподалеку. Легкое колебание лесных крон. Скрип веток. Еще один взмах.
И вдруг тишина взорвалась шумом, яростным хлопаньем, столь же частым, сколь и неожиданным. Не дальше десяти метров от него закачался и затрещал подлесок. Хавсер низко пригнулся, держа секиру наготове. Раздался короткий нечеловеческий крик.
В нем слышалось утробное рычание леопарда.
А потом откуда-то сзади, из глубины леса, донесся мучительный вопль боли.
Хавсер понял, что это кричал Вюрдмастер.
Он выпрямился и развернулся. Жрец ранен. Он в опасности. Нельзя же…
Он ощутил вибрацию звука и услышал хриплое горловое рычание хищника. Близко. Но не мог определить, с какой стороны. По спине от страха стекла струйка пота. Он поднял секиру, готовясь нанести удар. Шагнул вперед. Обогнул массивный ствол клубнедерева, торчавшего из пыльного подлеска наподобие перевернутого гриба. Прижался к стволу спиной. Медленно, очень медленно наклонился вперед и выглянул из-за ствола.