Эда застонал. Он покачал головой, и с губ потекли слюна и слизь.
— Я понял свое упущение и приложу все усилия, чтобы исправить его, — пробормотал он.
— Слишком поздно, — сказал Огвай.
— Малефик мог захватить любого из нас, — заметил Творец Вюрда.
— Он мог с такой же легкостью забрать и меня, — добавил Хельвинтр. Раны Хельвинтра также постепенно исцелялись. Он перевел взгляд на Хальфвульфа.
— Делай все, что в твоих силах, Эда, — сказал он. — Ты уже ничего не исправишь, хотя можешь уйти, сохранив толику достоинства. Что ты видел?
— Я заглянул в воспоминания скальда, — произнес Эда. Он вздрогнул, и на подбородок и бороду упала густая нить слизи.
— И что ты там увидел? — спросил Хавсер.
— Чтобы не пересоздало структуру твоего разума, — с трудом выдавил Эда, — оно сохранило с тобой связь, запасную дверь, через которую может возвращаться и вносить нужные изменения. Когда я прощупывал тебя, то ошибочно вошел именно через эту дверь. Существо, сидевшее там, было поглощено тем, чтобы не впускать Хельвинтра. Как и ты, оно смотрело на него. И на мгновение я попал в одно из его воспоминаний.
— Я жду, — нетерпеливо сказал Огвай.
— Я увидел клинок, лорд, — сказал Эда Хальфвульф. — Священный кинжал, подобный тем, что используем мы, но древний и извращенный, созданный руками пришельцев и получивший форму силой чуждых мыслей. Его пропорции необычны. Это оружие возмездия. Оно разумно и лежит среди ржавеющих останков корабля, рухнувшего с небес, корабля, погруженного в миазматические топи. Клинок этот зовется Анафем.
Эда закашлялся, и на грудь ему закапала отвратительная, похожая на сироп жидкость.
— И? — спросил Огвай.
— Оно не хотело, чтобы я увидел это, — сказал Эда Хальфвульф. — Оно не хотело, чтобы я смог рассказать вам об этом. Существо подчинило меня своей воле и направило против скальда и братьев. Единственное благо, что я все же могу рассказать вам об этой вещи. Об Анафеме.
— Но для чего он нужен? — спросил Творец Вюрда.
— Он расколет расу людей, — сказал Эда. — Извратит будущее. Убьет брата Волчьего Короля, великого Магистра Войны Гора.
— Убьет его? — эхом отозвался Огвай.
— Магистра Войны, которого мы чтим и за которым следуем, не станет, — заявил Эда.
— Ложь, — резко сказал Огвай и отвернулся от скованного воина. — Малефик желает, чтобы мы слушали это вранье. Он лжет, жаждет расколоть расу людей, посеяв среди нас недоверие и вражду.
— Выслушайте, лорд! — воскликнул Эда.
— Думаю, нам следует прислушаться к нему, — сказал Хавсер. — Возможно в том, что пытается внушить нам Эда Хальфвульф, есть толика правды. Он…
— Нет, — произнес Огвай.
— Он может…
— Нет! — резко оборвал Хавсера ярл и смерил его грозным взглядом. — Не слушай его ложь, скальд. Посмотри.
Хавсер взглянул на прикованного к кресту воина. Из-за резкого света устройство отбрасывало на пол черную тень. Силуэт распятой фигуры не был человеческим.
Он принадлежал огромному волку.
Хавсер в ужасе отшатнулся.
Огвай перевел взгляд на Хельвинтра. Творец Вюрда взглянул на покрывающие пол символы-обереги.
Ярл Тра подошел к подножию массивного устройства и взглянул на подвешенное к нему истерзанное тело. Изо рта Хальфвульфа текла слизь.
Он посмотрел на своего лорда.
— Я понял свое упущение и приложу все усилия, чтобы исправить его, — прошептал он.
— Я знаю, — ответил Огвай. — До следующей зимы.
С этими словами ярл Огвай достал болт-пистолет, приставил его к подбородку и единственным масс-реактивным снарядом разнес голову Эды.
— Тебе понравилось сказание? — спросил Хавсер. — Оно развлекло тебя? Отвлекло?
— Оно было довольно забавным, — сказал Длинный Клык. — Но явно не лучшим из твоего репертуара.
— Уверяю тебя, что лучшим, — ответил Хавсер.
Длинный Клык покачал головой. В его бороде блеснули капельки крови.
— Нет, у тебя будут лучшие сказания, — произнес он. — Куда лучшие. Но даже теперь, это не лучшее из того, что у тебя есть.
— Это самое поразительное событие, произошедшее со мной в старой жизни, — сказал Хавсер с некоторым вызовом. — В нем было наибольше… малефика.
— Ты знаешь, что это не так, — ответил Длинный Клык. — В глубине души ты знаешь это. Ты отрицаешь себя.
Хавсер резко проснулся от того, что его кто-то будил.
— Проснись, — сказал Богобой.
— Что? — сонно пробормотал Хавсер. Он находился в своей каюте на борту «Нидхёгга». Богобой оборвал его повторяющееся сновидение, и это почему-то было более неприятно и странно, нежели обычное его завершение.