Они быстро добрались до острова.
Дикие каменистые берега, песок, небольшой лес и бьющиеся о гигантские волуны, холодные темные волны. Эри выбралась на берег и поднялась по довольно крутому склону. Харальд вытащил лодку на берег и последовал за ней.
— Здесь очень красиво и спокойно — Харальд почти неслышно подошел к ней и обнял Эри за плечи.
— Здесь никто не живет, лишь дики птицы прилетают сюда вить свои гнезда по весне. Тишина, покой и мать-природа. Мне хорошо здесь и никто не мешает думать — Эриель посмотрела прямо с голубые глаза Харальда. — Слышала о твоем удачном походе на Йорк. Вижу, ты смело идешь к своим мечтам и следуешь своим амбициям.
— Да, Йорк и все окрестные земли теперь мои — Харальд расправил плечи и вдохнул полной грудью, устремив свои голубые глаза на девушку. — Не хватает лишь одного…
— Чего же еще? Всего саксонского побережья и чужих земель? — удивилась Эри, прекрасно понимая, как далеко распространяются амбиции Прекрасноволосого.
— Тебя! — неожиданно выпалили Харальд и привлек девушку к себе. — Я всегда беру то что хочу, я не мальчик и возьму свое рано или поздно.
Грубый долгий поцелуй, стальные объятия Харальда и шум волн сопровождали жалкие сопротивления Эриель.
— Прости, не смог удержаться. Очень скучал по тебе — сказал Прекрасноволосый, выпуская Эри из своих объятий.
— Пойду проверю свои сети, мой обед, наверно уже готов — она стала спускаться вниз, в то место, где недалеко была привязана лодка. Там располагались и сети.
— Я помогу — Харальд поспешил за ней.
Вернувшись обратно на верфь Флоки, Харальд первым делом развел небольшой костер на берегу, а сам стал потрошить свежую рыбу, которую Эр предварительно вытащила из сетей.
— Будем готовить небольшой пир! — Прекрасноволосый был в чудесном настроении.
— Не дать, не взять семейный пикник! — Флоки с Хальфданом возвращались домой, в руках у них были тюки, принесенные с корабля.
— Рад видеть тебя, Флоки! — Харальд продолжал чистить рыбу, за суча рукава своей роскошной туники. — И тебя, брат!
— Эриель! — Хальфдан бросил тюк прямо на землю и подбежал к девушке. Его глаза были обеспокоены присутствием брата.
— Хальфдан! — Эри бросилась ему на встречу, он прижима ее к свое груди, стараясь закрыть от хищных глаз Харальда, защитить от возможной опасности.
Их карие глаза — блестящие и источающие невероятный нежный свет, снова встретились. Флоки не осмеливался нарушить воцарившуюся тишину.
Они были слово две, заставших во времени фигуры, две странных, разных судьбы, две родственные души, которые по воле богов не могли быть вместе никогда.
Харальд оторопел, он не мог вымолвить не единого слова, не мог пошевелиться. Его душила ревность, злость и отчаяние. Он понял на сколько его брат и Эриель могли быть счастливы, не будь его рядом, не причинив он столько горя ей и своему брату своей неуемной жаждой власти, погоней за своими амбициями. Он любил эту женщину и он любил своего брата. И не было ничего дороже для него на этой земле.
Харальд не отрывал своих глаз от них. На какой-то момент ему показалось, что стоит ему выхватит свой меч, как он в одно мгновение прекратит страдания всех троих. Руки у него дрожали. Почему так несправедлива жизнь, судьба и воля богов…
Он принес Одину великую жертву, но счастье опять обходило его стороной. Хоть Эриель и сказала, что любит его, Харальд видел — ее любовь к нему была ни чем иным как выстраданным чувством, давшее болезненные глубокие ростки в минуты страшной опасности и горя.
С Хальфданом ее глаза светились нежностью и добротой. Она обрела в лице его брата родственную душу, которая понимала ее с полуслова, с полу взгляда читала ее мысли и чувства. Да и сам Хальфдан все реже брался за меч, все реже стремился участвовать в битвах, его мечты и стремления настолько отличались, что Харальду и в прям казалось, что он уже давно потерял своего любимого брата.
Вот и теперь, глядя на их объятия, их смотрящие друг на друга глаза, их руки, обнимающие друг друга и нежность… Возможно, теперь король всего севера был свидетелем чего-то настоящего, рожденного не из боли и страха, а чуда, которое рождается и прорастает как зеленый росток по весне, когда его согревают теплые первые лучи солнца. Он рождается из тепла, из заботы и радости.
Радости новой жизни, радости света и чего-то большего, чем золото, власть и земли всего мира.
Харальд сжал кулаки и стиснул зубы от беспомощности и злости.
— Флоки! Наконец-то — Эри была рада присутствию Флоки и тому, что братья не останутся на едине.
— Я смотрю у вас тут свежая рыба на обед — Флоки погладил по голове девушку и отпустил свой тюк, стараясь разрядит наколовшуюся обстановку — И тебе доброго дня, король Харальд. Чем обязан столь почетному гостю?
— Вот решил навестить тебя и Эри. Кстати, она готовы изготовить для меня кое-что. А еще, мой дорогой друг — Прекрасноволосый воткнул нож в одну из рыб с такой силой, что всех потроха мгновенно прыснули наружу, но старался казаться дружелюбным и подавил свой вырывающийся наружу гнев — Я бы щедро заплатил за точно такой же корабль, который ты сделал для Эри. Я заплачу золотом!
— На это потребуется много времени, Харальд — Флоки насторожился — это не компас и не даже не новая мачта.
— Я разумею моей, Флоки — продолжил Харальд, похлопывая плотника по плечу — у меня теперь достаточно времени и я готов подождать до начала строительства. Эри как раз выполнит мой маленький каприз. Как раз до начала Йоля.
— Ты собираешься остаться до самого Йоля? — спросил Хальфдан.
— Может и дольше, брат. Меня пригласил Бьорн и я не намерен нарушать священные законы гостеприимства — глаза Прекрасноволосого загорелись голубыми огнями. — Скоро день великого жертвоприношения. Мы должны чтить наших богов.
— Золотые слова, Харальд — язвительно сказал Флоки и взмахнул рукой — Наши боги — это все, что у нас есть.
— Я пойду проверю силки в лесу, — Эриель не хотела нагнетать и без того не очень добрую обстановку между братьями. Она видела, как на лице Прекрасноволосого уже отразилась знакомая гримаса, что не означало ничего хорошего.
— Я провожу тебя и помогу, не отпускать же тебя в лес одну. Мало ли, что может случиться? — Харальд резко вынул нож из рыбьей туши, его глаза по-прежнему светились недобрым огнем. — А ты, Хальфдан, закончи с рыбой, поджарь все, что видишь и поскорее! Мы все голодные!
С этими словами он вымыл руки с стоящей у дома бочки и последовал вместе с Эри с лес, смеясь и напевая любимую песню.
Кровь сочилась по земле…
— Не боишься снова отпускать Эри вместе с Харальдом? — спросил Хальфдан у Флоки и принялся за рыбу.
— Будем мы бояться или нет, предпримем ли мы что-то или нет. От нас ничего больше не зависит — прошептал Флоки — Так решили боги. Это их судьба и то, что должно произойти или произошло — все это было предначертано богами! Мы не в силах что-то изменить.
Харальд шел рядом с Эриель, держа ее за руку и помогая перешагивать через валуны или небольшие холмы.
— Так ты и охотиться теперь можешь? — Прекрасноволосому нравилось быть рядом с ней.
— Охочусь я из рук вон плохо — отвечала Эр — но вот поставить силки, могу, не велико умение. Мы пришли.
Харальд помог девушке вытащить очередного зайца из силков. Обойдя несколько ловушек, они набрали полный мешок мелкой дичи и уже было направились к дому Флоки, как Харальд преградил Эриель дорогу.
— Нет, не бойся — предупредил он заранее, чтобы Эри не сбежала — не хотел тебя пугать. Ты и мой брат… Ты теперь с ним?
— Почему ты спрашиваешь? — Эриель была удивлена.
— Ответь! — Харальд был серьезен — КОГО ты любишь на самом деле?
— Харальд — Эри нервно взглотнула, она видела, как глаза Прекрасноволосого налились яростью — Твоя ревность просто глупость. Хальфдан для меня лучший друг и поддержка. Он был рядом, когда мне было очень тяжело, когда не было никого рядом и черные мысли наполнили мою голову, и чуть не довели меня до самого страшного греха…