Выбрать главу

Времени было уже девять с лишним, деньги майор Стадник уже собрал и поместил их в сейф, сменяясь с дежурства он вывезет их и встретится с "инкассаторами" – тоже офицерами специальной полиции, группой из Загреба – примерно в километре от Пожареваца. Деньги он собирал за предыдущий день, на разводе постов, причем делал это в открытую. По сути, он и занимался то днем и ночью только тем, что караулил собранные деньги, с остальным управлялись офицеры секторов…

Марко Стадник открыл ящик стола, с тоской посмотрел на лежащую там фляжку – в ней была сливовица. Нельзя… нельзя, он еще не сменился, он отвечает за деньги, пока деньги не переданы – он отвечает за них головой, и не только он. Все помнили историю с Борисичем, он сначала брал то, что ему не предназначалось по праву, наглел, а потом, когда понял что все его махинации раскрыты и загребские генералы знают о его гешефтах – вместо того, чтобы передать очередную сумму по назначению – смазал пятки салом и… В итоге семью его через несколько дней подчистую вырезали сербские террористы, забросали дом зажигательными бомбами, предварительно подперев двери, а самого Борисича нашли через полгода в Австралии. Без головы.

Надо же, куда сумел убежать… Обычно бежали в Италию, совсем рядом, там даже образовалось что-то типа хорватской общины. А этот до Австралии добежал… но и там достали…

А сливовицы хочется…

Сглотнув слюну, майор Стадник начал готовить кофе.

Вот что он не понимал, просто хоть застрели не понимал – так это что не хватает в жизни сербам. Разве им не дали возможность уехать всем, кто желает уехать? Дали… даже унижение немалое претерпели из-за этого. Разве им не дали все права… даже право голосовать на местных выборах? Дали******. Их ведь сейчас даже не расстреливают, кроме тех, кто непосредственно виновен в терактах – дают возможность перевоспитаться работой, социализироваться. Проволока, которая окружает город, охрана – она скорее для того, чтобы сербские террористы не проникли сюда извне, а не для того, чтобы держать сербов здесь как заключенных.

Так что же им еще надо то…

Где-то вдали громыхнуло, майор нахмурился, подошел к окну. Гроза что ли начинается… Небо ясное вроде. Только бы не гроза, сдать бы деньги и доехать до дома… а там пусть хоть потоп.

Пока заваривался кофе, майор Стадник лениво листал журнал дежурства. Ничего не произошло… и слава Иисусу. Майор был примерный католик, каждую субботу посещал церковь и старался не совершать того, что в его понимании было грехом.

Новые, странные звуки привлекли внимание майора Стадника, сначала он почему то подумал, что эти звуки издает кофейный аппарат, потом прислушался и понял, что нет – это что-то другое. В этот момент снова загромыхало… слышнее, чем это было в первый раз. И тут майор понял, что эти звуки, на которые он обратил внимание – это были выстрелы.

Примерно прикинув, откуда они доносятся, он снял трубку, набрал четырехзначный номер. В трубке был сплошной гудок – не прерывистый, когда занято – а сплошной.

Нахмурившись, майор достал из стола рацию – он отключал ее, потому что если слушать все переговоры по рации, целый день – потом еще день голова как чугунная будет.

– Это майор Стадник, всем тишина в эфире! – рация была старая, симплексная, потому он не слышал, что происходит в эфире – вызываю караульный пост номер два! Караульный пост номер два, ответьте главному!

Он переключил на прием – и услышал то, от чего похолодели ноги…

– Слева, слева заходи… Гишек… Гишек, уходи оттуда… Иисус, его не остановить… всем, кто меня слышит, мы под огнем. Мы под огнем, периметр прорван танками, запрашиваем любую помощь! Мы не можем их остановить!

В танк было уже три прямых попадания – но все три были осколочно-фугасными, а не кумулятивными и танк оставался на ходу. С каждой минутой его действия были все более осмысленными – экипаж учился на ходу. Танк прорывался к городу, к промышленной зоне, периметр был уже прорван.

Какой-то взрыв, треск помех, неразборчивые крики…

Майор бросил рацию, неверяще и испуганно посмотрел на нее, вдруг вспомнив, что идет последний час его дежурства…