Я делаю надрез, смелую глубокую линию длиной примерно четыре дюйма, проходящую горизонтально ее животу с правой стороны, и все меняется. Это всегда происходит, когда я оперирую. Мир сжимается и исчезает, поэтому мое внимание сужается до широты плоти под моими пальцами. Паника, безумный страх, парализующее сомнение — все это стихает, оставляя хладнокровное, циничное спокойствие в сознании.
У меня занимает некоторое время, чтобы осмотреть брюшную полость Лекси. Там множество крови, и у меня нет команды медсестер, чтобы обеспечить отсос или медицинский тампон. Но у меня есть Зет. Он двигается со знанием дела, убирает кровь, чтобы я могла видеть какого хрена делаю, и я не волнуюсь, что он навредит ей. В другом мире, в совершенно другой реальности, из Зета бы получился отличный хирург. Он непоколебимый. Совершенно, мать вашу, непробиваемый.
Вскоре я начинаю находить шрапнель. И облегчение ощущается подобно сильному удару в живот. Я буквально готова расплакаться, когда достаю крохотные, чертовски острые кусочки скрученного метала из брюшной полости моей сестры. Когда я перевожу взгляд на ее правую почку, это облегчение исчезает. Именно оттуда я вытаскиваю огромный фрагмент пули. Он находится между разорванным органом, который целиком и полностью уничтожен.
— Бл*дь. Бл*дь.
Зет располагает руку поверх моей, смотря на меня опять тем же взглядом. Он видит, что дела обстоят дерьмово, так же, как и я, но его не парализует от страха.
— Она все еще дышит, Слоан. Ее сердце все еще бьется. И у нее все еще есть другая почка.
— Точно. — Но все не так просто. Удаление почки — это очень обширная операция. Один человек из оперируемых умирает при этой операции, а те операции проводятся в оснащенных инструментами операционных, которые созданы для того, чтобы справляться с последствиями операции. Но разве у меня есть выбор? Никакого.
Поэтому я делаю то, что должна делать. Я удаляю пострадавший орган, зашиваю аккуратно при помощи обыкновенной иглы и нитки из швейного набора, и затем прижигаю рану. После того как очищаю брюшную полость Лекси и зашиваю, я просматриваю свои скудные медицинские принадлежности и не могу найти то, что мне нужно.
Зет смотрит на мои безумные поиски, с совершенно пустым выражением.
— Что такое? Что тебе подать? — Мне нужно найти что-то, чтобы сделать переливание крови. Она потеряла так много крови. Ей необходимо больше, чтобы она могла добраться до больницы. Зет издает стон в ответ на мое заявление. — Навряд ли они позволят тебе отвезти ее в больницу, Слоан. Я прекращаю поиски и поднимаю на него взгляд, мое сердце застревает в моем горле.
— Постой-ка. Какого хрена? О чем вообще ты говоришь?
— Я к тому, что в твою сестру стреляли. Больницы обязаны сообщать об огнестрельных ранениях в полицию.
— Да, мне отлично это известно, Зет. Я как никак работаю в долбаном госпитале.
— Точно. Поэтому никто из людей здесь не захочет привлекать к себе такого внимания. Если твоя сестра заговорит, копы нагрянут сюда в течение двух секунд. Хулио никогда не позволит этого. Они захотят, чтобы она отлежалась здесь, если она получит инфекцию...
— НЕТ НИКАКИХ «ЕСЛИ», ЗЕТ! — Я хватаю первую попавшуюся вещь под руку — ей оказывается водка — и бросаю ее в стену. Тяжелая бутылка разбивается на тысячи осколков, кусочки стекла разлетаются во все стороны. Но Зет даже не двигается. После всего, что я сделала... После того, что я проделала... После всех манипуляций, что я проделала с Алексис... — Нет никакого «если». Есть только «когда». Ей необходимы очень сильные антибиотики, уже не говоря о болеутоляющих и гребанном переливании крови, чтобы у нее, по крайней мере, была возможность оправиться от всего этого. Они, вероятно, должны будут опять ее вскрыть, чтобы исправить всю хреновую работу, которую я только, что провела по извлечению органа. — Я закрываю лицо руками, пытаясь восстановить дыхание, прикладывая все усилия, но у меня не выходит. — А что касается привлечения внимания копов, то я думаю об этом уже поздно говорить.
Зет подходит ко мне и кладет руки мне на плечи.
Глава 12.
Зет
И вот так Алексис Ромера встречается с президентом МК «Оставляющие вдовами». Эта информация вызывает больше чем удивление, но эй… ничего не должно меня больше удивлять. Карни, парень, который чуть раньше не довел Слоан до сердечного приступа этой новостью, сообщает нам, что Хулио ожидает нас у себя в кабинете. Снаружи кухни, привалившись к стенам, стоят около двенадцати человек, некоторые сидят на полу, все бледные и с обеспокоенными взглядами. Высокая блондинка сразу бросается к Слоан, как только видит, и хватает ее за локоть.