Но если начнут искать — рано или поздно найдут. Она понимала, что такое беспредельщики и не ждала от них ничего хорошего.
Надо бежать…
Внезапно она вспомнила кое-что. Брат показывал.
Подпрыгнув, она уцепилась за нужное место — и тяжелый промасленный сверток увесисто бухнулся на вытоптанную землю. Сверток был из промасленной бумаги и перевязан в несколько оборотов веревкой, какую используют почты.
Маритка перегрызла веревку, отплевалась. У самого низа немного проникал свет, доски неплотно прилегали к земле, она осторожно положила промасленную бумагу туда. Брат предупреждал, что это — только на самый крайний случай, и этот случай настал.
На бумаге лежал тщательно смазанный германский пистолет пулемет МР-5, толстая сосиска глушителя к нему, несколько магазинов и патроны DWF в белых коробочках. Там же была специальная губка — она впитывала влагу и не давала разводиться ржавчине.
— Что там? — полюбопытствовала сестра
Маритка не отвечая, разорвала одну из коробочек, блестящими золотистыми патронами начала набивать магазин, ругая себя за то, что не обгрызла ногти.
Снайпер выстрелил. Раз, потом еще раз и еще. Проверяет среднюю точку попадания, пристреливает незнакомую винтовку. На винтовке был глушитель, с такого расстояния выстрелы не слышны.
— Ориентир Костел. Расстояние восемьсот двадцать. Снайперский расчет, второй номер с пулеметом.
Снайперский расчет даже не заметил, что только что село обстреляли. Впрочем — какой снайперский расчет, один мудак с винтовкой и другой мудак с пулеметом, ни один даже наблюдения не ведет.
— Есть.
— Второй ориентир. Красная крыша, на ней петух, двести влево. Девятьсот семьдесят. Назовем "петух".
— Есть.
Петух был жестяной, не настоящий. Крестьянский символ фарта, не воровской.
— Правее сто, крыша синего цвета, на ней кот. Расстояние семьсот сорок. Ориентир назовем "Кот".
— Есть.
Вот это уже символ воровского фарта. Кот — Коренной Обитатель Тюрьмы.
— Ориентиры есть, господин урядник.
— Вижу…
Урядник — у него на шевроне была нетипичная для казаков звезда, как еврейская, только пятиконечная и черная, лежал уже больше часа, не шевелясь. Тихон никогда не видел такого… и такой звезды он тоже не видел. А спросить опасался — внешний вид сотника не располагал к расспросам. Он почти ничего не говорил — Тихон не слышал от него предложения длиннее трех слов, а часто он обходился одним. Он мог долго, очень долго лежать и не дышать — Тихон мог поклясться, что это так…
Черная звезда на шевроне означала не знак дьявола, как это кому-то могло показаться. Это был знак специального подразделения с Дальнего Востока и обозначал он сюрикен — метательную звезду ниндзя. Граница с Японией у России была большой, и гости оттуда приходили самые разные, в том числе и воины — тени. Казаки из этой специальной группы добровольцев занимались тем, что собирали обрывки информации о боевой подготовке ниндзютсу и пытались что-то перенять для себя. Сейчас снайпер дышал, но дышал он в пять раз реже, чем дышит нормальный человек. Так в полуанабиозе он мог пролежать день, потом ночь, а потом еще один день. Там, где он служил — он тоже побывал в осаде — поляки сами сняли ее через несколько дней. Потому что по ночам у них бесследно пропадали люди.
Урядник молчал. И Тихон молчал. Тихон не знал этого урядника и никогда его не видел, он был не из Вешенской. Просто почему-то он осмотрел казаков и молча показал в его сторону пальцем, и Тихону отдали приказ сопровождать урядника и прикрывать его. В каждой БМП лежал комплект вооружения для пехотного отделения, среди них была и снайперская винтовка Драгунова со складным прикладом. Эти четыре винтовки сейчас пришлись как нельзя кстати — но в дело пока не пошли.
И все бы нормально… Только вот как то неуютно было лежать Тихону рядом с этим странным урядником. Как будто сзади смотрит кто, сверлит глазами затылок. Очень неприятное чувство…
Тихон оглянулся украдкой. И НЕ УВИДЕЛ снайпера. Хотя он должен был лежать в метре от него!
Не поверил — не мог он испариться. Моргнул — да вот же он… лежит.
Чудеса…[13]
— Послушай меня. Ты помнишь, как ты бегала за калиной?
— Да. Помню…
— Вот и хорошо. Сейчас мы побежим так же, быстро-быстро. И тихо.
— Как феи?
— Да, милая. Как феи.
Ленка шмыгнула носом.
— Это ведь не казаки.
— Кто, милая?
— Эти… дяди. Они по-польски размовляли, я слышала.
Маритка не знала что ответить. Иногда сестра начинала задавать такие вопросы, что хоть стой хоть падай — а отвечай.