— Почему?
— Планы изменились… Ты не ругай меня, ладно? Понимаешь, я был в таком отчаянии, что думал продать квартиру, деньги отдать на церковь, а сам… Ну, помнишь, мы говорили…
Виталий прятал глаза. Ире вдруг стало мучительно жаль его бедную, заплутавшую душу, она подумала об одиночестве, о выборе своего пути, о сомнениях, терзающих каждого из нас. И она была такой: отчаявшейся, без маяков в открытом море.
Ира обняла его, а когда захотела отстраниться, Виталий не отпустил. Его губы коснулись ее шеи. Она повернула лицо навстречу этим милым губам…
В следующее воскресенье Ира вошла в ладанный сумрак под белеными сводами храма. Ире хотелось улыбаться всем, желать счастья. Она верила, и вера привела ее через испытания к счастью.
Виталий стоял на своем любимом месте — возле иконы святого Иоанна Предтечи. И вновь пламя свечей отражалось в его глазах, и на щеках играл румянец, и губы были плотно сжаты. Они поздоровались одними глазами.
Ира прекрасно понимала, что совершила грех, и очень серьезный грех, предавшись любви в Великий пост. Она искренне раскаивалась в грехе, но совершенно не сожалела о содеянном. На то мы и православные, чтобы грешить и каяться! Бог простит нам это, он все про нас знает.
После службы они гуляли, разговаривали, пили чай в кафе на площади, и мир царил в ее душе. Только вот Виталий был каким-то нервным.
— Что с тобой? — не выдержала она.
Он поднял на нее глаза полные слез. Это было так неожиданно, что Ира испугалась.
— Дорогая моя, любимая, я не хочу с тобой расставаться!
— Да о чем ты?
— Я должен уехать…
Она не верила своим ушам — Бог снова испытывает ее.
— Ирочка, меня нашли прежние дружки. Они считают, что я должен им, так как оказался виноват в том, что нас менты загребли. Понимаешь, я тогда…
— Это не важно. Что ты собираешься делать?
— Они хотят от меня очень много денег.
— Давай продадим твою квартиру, будем жить у меня!
— Нет, намного больше.
— Тогда и мою.
— Они возьмут деньги и придут снова. Мы не сможем заплатить, и они убьют меня. Это страшные люди!
— Так что же ты собираешься делать? — повторила он свой вопрос, уже почти плача.
— Я должен бежать.
— Я с тобой.
— Это опасно, Ира! Я не смогу тебя защитить.
— Мне все равно.
— Ира… — Его глаза, блестевшие от слез, казались Ире яркими, как драгоценные камни. — Это слишком великий дар для такого неудачника, как я! Но если ты решилась…
— Решилась! Будь что будет! Я люблю тебя!
— Ира… Тогда ты должна исчезнуть тайно. Придумай что-нибудь, соври, чтобы все думали, будто ты уехала одна. Обо мне — ни слова!
— Я скажу всем, что ухожу в монастырь.
Она очень обрадовалась этой идее — как хорошо звучит! Пусть все крутят у виска, мол, Ира совсем спятила! И никто не догадается…
— Тогда так, — решил Виталий. — Завтра ты увольняешься, а послезавтра мы уезжаем.
Через два дня, двадцатого марта, в восемь часов Ира стояла на остановке возле своего дома. Сегодня у них с Виталием — последнее свидание перед отъездом.
— Семечки! Семечки! — противно гнусила у Иры за спиной алкоголичка Ларка.
Она жила в соседней квартире — Ирин антипод, падшая женщина во всей своей красе: с молодым, но мятым лицом, намазанным дешевой косметикой, с худым, но дряблым телом, упакованным в яркую грязную одежду. Пока трезвая — злыдень, когда пьяная — душка.
— Здравствуй, соседушка! — услышала Ира. Ларка пребывала в своей пьяной ипостаси.
Ира раздумывала, стоит ли ей здороваться с ней, когда рядом остановилась большая серая иномарка.
На подъехавший автомобиль Ира внимания не обратила, но дверь со стороны пассажира открылась, и она, узнав водителя, улыбнулась, пожала плечами и села в машину. Домой Ира больше не вернулась.
З. А.
«Умерла первая ведьма, относящаяся к типу Сатурна».
Часть вторая
Марс
НОВЫЙ ПОДЖОГ ЦЕРКВИ.
ОБВИНЯЮТСЯ САТАНИСТЫ
В дежурную часть Гродинского управления государственной противопожарной службы МЧС России по Хлебному району вчера поступило сообщение о возгорании церкви. На этот раз пожар возник в храме Спаса Преображения села Ивановского, центре Хлебного района. Специалисты считают, что причиной возгорания послужили бутылки с зажигательной смесью. Как рассказали в пресс-службе УГПС, огонь уничтожил деревянный храм почти полностью. Возгоранию была присвоена высшая категория сложности.