-Здравствуйте, святой отец, - говорю я необычайно серым, убитым, безразличным голосом, - позвольте мне рассказать мою историю. Выслушав её, сами определитесь, какие грехи прощать.
Я рассказываю всё. От начала до конца. Вспоминаю каждую эмоцию, каждое слово, каждую мысль. Во время разговора с Риз я, наверное, и десятой доли от всего этого не наговорил. Когда я закончил, был уже вечер.
-А потом я пришел сюда, отче… Простите, что так долго рассказывал, но после пробуждения я понял, что эту историю хоть кто-то должен знать целиком и во всех подробностях. И, кроме вас, рассказать мне её уже некому.
-Ты молодец, что пришел сюда, сын мой, – говорит мне слабый старческий голос из-за перегородки исповедальной кабинки. – Скажи мне, что ты собираешься делать дальше?
-Дальше я просто пойду начинать новую жизнь, – с улыбкой отвечаю я. - Те ребята выбили из меня все дурные мысли.
-Ты лжёшь, сын мой. Но Господь прощает тебе эту ложь. Не хочешь говорить – молчи.
-Отец, простит ли Бог моё пристрастие к спиртному?
-Господь милостив. Возможно, такое Он и простит, но помни: самоубийцам дорога лишь в Преисподнюю. Господь посылает нам испытания, и покончить с собой – значит отвергнуть их.
-Спасибо вам, отче. И прощайте, – говорю я, пытаясь не показывать голосом того удивления, что изображено на моём лице.
Неужели всё так очевидно? Я что, совсем не умею врать? Ну и к черту… Какое кому дело до того, что я собираюсь делать дальше?
Выхожу из церкви, иду к заранее выбранному месту. Нет сил на эмоции.
Бог может не прощать самоубийц, мне то какое дело? Я знаю: Бога нет. Я понял это, стоя на пепелищах. Если бы он был жив, допустил бы он такое? Церкви горели так же, как и любые другие дома, никакой божественной защиты в их стенах не нет… Сейчас, только что побывав в церкви, я ещё раз убедился в этом.
Господь посылает нам испытания? Скорее уж пытки. Зачем ему лишать меня семьи, зачем лишать даже надежды на семью? Зачем ему лишать дома сотни, тысячи людей? Незачем. Бога нет. А если его нет, то некому наказать меня за самоубийство.
Я стою, опершись спиной на перила моста и свисая носками в воздух. Внизу река, сильно иссохшая за это жаркое лето, но всё равно достаточно глубокая для меня.
Этот мост особенный. Помню, как меня водили сюда родители на праздник урожая. В праздник цветов здесь я познакомился с Риз. Тут мы отмечали позапрошлый день рождения Эльзы…
Этот мост связан со всеми моими близкими и, кажется, со всей моей жизнью, так пусть свяжется и со смертью.
Глядя на водную гладь, я вижу не только своё отражение, но и тех, кого здесь нет: отец с матерью, образы которых уже начали стираться из памяти; Риз, с доброй улыбкой обнимающая моё отражение; Эльза, сидящая на перилах и поддерживаемая отцом.
При виде всего этого на глаза наворачиваются слёзы. Я слышу тонкий девичий голос. Он зовёт меня…
Конец