Хмурясь на мои слова, он всё же останавливается и прислушивается. Пробует раздеться лёжа, но это у него совсем не выходит.
– Давай помогу, –пару секунд наблюдая за его жалкими попытками, говорю я. Сажусь рядом и поочередно стягиваю с него различные предметы одежды. Наконец дохожу до нижнего белья, и понимаю, что миссия завершена.
– А теперь встань, – прошу, желая уложить его под одеяло.
– Не смогу, – усмехаясь, протягивает он.
– Значит, я помогу, – беру его за руки и тяну на себя. Всё что мне удаётся – посадить его. Но поднять без содействия самого Каллена не выйдет.
– Пожалуйста, – предпринимаю я вторую попытку. – Эдвард, постарайся подняться!
– Только с одним условием, – ухмыляется он.
– Каким?
– Останешься со мной?
Изгибаю бровь в удивлении. Ему действительно этого хочется?
«Он пьян, Белла!» –шепчет подсознание. – «На трезвую голову проблем будет больше, не расслабляйся!».
– Конечно, останусь, – на этот раз улыбаюсь нежно, искренне и сочувствующе. Ему. За свой промах. Очень жаль, что обстоятельства сложились таким образом, что я сделала ему больно.
– Тогда ладно,– вздыхает он и, опираясь о мою руку, всё же поднимается.
Расправляю покрывала и позволяю ему лечь обратно. Сама же отхожу к комоду, искать свою пижаму.
– Ты обещала! – напоминает Каллен уже с закрытыми глазами, лёжа на подушке, и не нащупывая меня рукой рядом с собой.
– Иду-иду, – примирительно отзываюсь я, сбрасывая свою одежду, накидываю на тело свободную ночную рубашку и ложусь к Эдварду.
– Моя,– полушёпотом, полустоном говорит он, проваливаясь в сон.
– Твоя, Эдвард, только твоя,– судорожный всхлип удержать не получается, и он вырывается из груди. Прижимаюсь к мужчине крепче, не желая и на миллиметр от него отстраняться.
Обстоятельства могут сложиться так, что это будет последняя наша совместная ночь.
Наутро просыпаюсь от звонка будильника. Сейчас четверть девятого. Сегодня я повезу Энтони в клинику. Вопрос только в том, могу ли я оставить Эдварда? Как мне этого не хочется, тем более после вчерашнего.
Перевожу взгляд вправо и, видя рядом любимое лицо, расслабляюсь.
Его лицо во сне спокойное, умиротворённое, по-детски милое и невинное. Он выглядит гораздо моложе, когда спит. Мгновенно, будто перемещается во времени.
Зачем он вчера пил?
«Чтобы заглушить боль, тобой нанесённую!» – проснувшись и протирая глаза, подкалывает подсознание.
Ответ достойный. Скорее всего – нет, даже наверняка – так и есть. Только вот мысли, что он сам вёл машину, у меня в голове не укладываются. Я не представляю, как это вообще возможно, и как ему удалось доехать домой, не врезавшись куда-нибудь.
Если бы что-то случилось…
Поспешно зажимаю рот рукой, боясь не удержать рвущиеся наружу рыдания. Не только от ужаса, охватившего меня вчера, когда он рассказал мне про это, но и от того, что я вчера сама натворила. И по-прежнему мне неизвестно, как я буду вымаливать прощение.
Но ведь он же хотел, чтобы я осталась с ним вчера! Даже в пьяном виде, когда мозги почти не работают, он желал этого. Возможно, не всё потеряно?
– Прости меня, – прислоняюсь своим лбом к его, и с нежностью глядя на одного из самых дорогих мне в жизни людей, произношу я.
Он тут же начинает ворочаться, а на лице появляется хмурое выражение. Безмятежность пропала. Я его разбудила.
– Белла? – спросонья его голос всегда немного хриплый, но, принимая во внимание его вчерашний вечер, сейчас это намного хуже простой хрипоты.
– Я здесь, –не отодвигаюсь, и, протягивая руку, глажу его лицо. Он прикрывает глаза, как обычно наслаждаясь ласковыми прикосновения.Но в данный момент я могу лишь догадываться об этом.
– Где я? – его второй, вполне логичный для подобной ситуации вопрос.
– Дома. Со мной и Энтони.
– Как я здесь оказался? – он обводит глазами ограниченное пространство в пределе своей видимости.
– Ты сказал, что приехал на машине.
Он хмурится и начинает о чём-то размышлять.
– Давай я принесу воды? – припоминая прошлые случаи и руководствуясь собственным опытом (произошло всё ещё в студенческие мои годы), предлагаю я.
– Да, спасибо.
Вздыхаю и встаю с кровати, направляясь на кухню. Достаю с верхней полки поднос, и ставлю на него три наполненных доверху стакана. Несу всё это обратно в спальню.
Эдвард взирает на меня, полулежа на подушках и опираясь на спинку кровати.
– Что-нибудь ещё нужно? – подаю ему первый стакан и аккуратно присаживаюсь на кровать, интересуюсь я.
– Не нужно, – выдыхает он перед тем как разом выпивает всю воду.
– Тебе очень плохо? – протягиваю ему второй стакан, забирая первый, и стараюсь не дать волю слезам хотя бы сейчас. Не думаю, что время в данный момент подходящее, для разборок. И я, и он вымотаны. Нужно подождать.
– Нормально, –выпивая всё содержимое второго стакана, сообщает он. – Бывало и хуже.
– Ещё? – киваю на оставшийся в одиночестве стакан с жидкостью.
– Да, – ответы его односложные, а взгляды, посылаемые в мою сторону, в основном недоверчивые и со скрытой обидой. Я не виню его. Я заслужила.
– Мне нужно отвезти сына в больничный комплекс, –отодвигая поднос с пустыми стаканами, говорю я.
– Конечно, –Эдвард понимающе кивает, но взгляд с меня не спускает. Такой внимательный, но в то же время ожидающий.
А я чего жду?
– Прости меня, – тихо каюсь я, опускаю голову, чтобы он не видел слёз, выступающих на моих глазах. – Мне очень жаль, что вчера так вышло.
–Давай обсудим это позже? – пресным голосом предлагает он. Мне ничего не остаётся, как согласится. Возвращаю в норму дыхание, пока тишина в комнате это позволяет.
– Принести ещё воды? – наконец прерываю я это бесконечное молчание.
Эдвард смотрит куда-то сквозь меня, но, когда я начинаю говорить, его взгляд обретает осмысленность.
– Не нужно.
– Хорошо.
Снова пауза. Снова молчание.
О чём он думает? Какие выводы делает? Что делать мне и как вести себя?
– Может быть, мне уйти? – неловко спрашиваю я, понимая, что, возможно, он хочет именно этого.
– Зачем? – изумрудные глаза впиваются в мои, не отпуская. – Лучше останься здесь.
Быстро киваю и опускаюсь на подушки с противоположной стороны кровати. Ещё пару минут для раздумий у меня ведь есть? А потом можно и Энтони будить.
– Белла? – окликает меня голос Каллена. Поворачиваю голову, мечтая вернуться во вчерашний день, и всё исправить.
– Да, Эдвард?
– Вчера…Я ничего тебе не сделал? – изумруды светятся открытым страхом и надеждой на отрицание с моей стороны. О чём он? О моральной или физической боли?
«Ты не сделал, зато я смогла!» –хочется закричать именно это, но сдерживаюсь.
– Нет, ничего, – уверяю я, поворачиваясь обратно, хотя больше всего мне сейчас хочется смотреть на него, изучая каждую чёрточку и заново находя каждую морщинку.
Помню, как вчера у самых дверей я остановила его и сказала, что люблю. Был ли в этом смысл после сказанных слов? После устроенного инквизиторского допроса? Чем он заслужил от меня такое?
– Мама? – из коридора послышался тихий голосочек Энтони. Поднимаюсь с кровати, понимая, что он проснулся сам. Поворачиваюсь к Каллену, легонько сжимая его руку.
– Мне нужно отъехать.
– Знаю, поезжай.
– Мы быстро вернёмся, –уверяю я.
– Естественно, – он устало соглашается со мной, видимо, надеясь, что я поскорее уйду. Или нет? – Будьте осторожны.
– Непременно,– снова судорожному всхлипу удаётся вырваться из моей груди, что вызывает странное сияние в глазах Эдварда. Это не злорадство, не счастье мести. Скорее, нечто вроде сострадания или самобичевания.
Он-то почему этим страдает?
В клинике всё проходит довольно быстро. Забираю Энтони и, усаживаясь на водительское сиденье той самой «Ауди», убеждаюсь, что с машиной на самом деле всё в порядке. Эдвард действительно не попал ни в какое ДТП. Что же, этому я рада.