– То есть на больницу это не похоже?
– Нет, это, скорее, санаторий.
– И каков принцип работы? – обдумываю полученную информацию, а фантазия вырисовывает в голове различные картины подобного места. Не думала, что они вообще существуют. Сколько нового и невероятного открывает и даёт мне почувствовать Эдвард Каллен. А теперь это касается и моего сына. Нет, он действительно самый лучший! Что бы ни сделал и как бы ни поступил в прошлом.
– С утра процедуры, а весь остальной день – отдых. Море находится всего в двухстах метрах оттуда.
– В чеке сумма превышала ту, о которой мне говорили в Америке.
– Почему бы не дать малышу самое лучшее? Тем более это и для тебя тоже, – он лукаво улыбается, глядя на меня с обожанием и нежностью. Его пальцы убирают непослушную прядь с моего лица и заправляют её за ухо. Такое ощущение, что я фарфоровая. Он так аккуратен, прилежен и ласков, что невольно хочется заплакать от счастья, естественно, лишь от этого. Никто и никогда не обращался со мной подобным образом.
– Ты не представляешь, как я благодарна тебе, – приближаясь к его губам, отзываюсь я.
– А для кого мне ещё стараться? – он чмокает меня в лоб, никак не желая наклониться и поцеловать по-настоящему. – Ты всё, что у меня есть.
– А у меня есть Энтони, – как-то неожиданно пришедшая мысль срывается с языка, заставляя его нахмуриться.
– Я делаю что-то не так?
– Нет! Ты делаешь всё лучше, чем «так», – спешу убедить я, ругая себя за неосмотрительность.
– Ты думаешь, что Тони для меня помеха?
– Я так не говорила.
– Но ты так думаешь.
– Скорее, опасаюсь, – сдаюсь под его напором, признавая правду.
– Зря. Я не против твоего сына. Скорее всего, это мой единственный шанс хоть немного побыть кем-то для ребёнка.
– А как же отцовство?
– Не думаю, что это возможно.
Ответ быстрый и короткий. Мы уже говорили на эту тему ранее и с того раза ничего не изменилось. Какой же он… уверенный в собственной правоте.
– Ты ведь понимаешь, что Энтони со временем начнёт воспринимать тебя как отца, если ты ещё не… мы не…
– Мы что? – он хмурится снова, поднимая моё лицо за подбородок, чтобы заглянут в глаза.
Я молчу.
– Ну же, Белла, договаривай. Мы что?
– Если мы ещё будем вместе, – быстро проговариваю я.
Его это настораживает и обескураживает. Отпуская моё лицо, он задумывается над произнесёнными только что словами.
– Я без тебя не смогу, – наконец произносит он, заставляя меня посмотреть на него без лишних жестов и просьб. Мои глаза впиваются в его, не отпуская ни на секунду.
Долгожданные слова. Искренние, чистые, любящие. Те, которые нам нужны и необходимы. Я даже не подозревала, что не хватает именно их.
Это первая ступень на пути к его признанию искренних чувств. Я уверена, что они в нём есть. Очень хочу верить в это.
– А я без тебя, – подношу ладонь к его щеке, поглаживая бледную кожу. – Правда, Эдвард, ты очень нужен мне. И знаешь это.
– Знаю, – соглашается он, и, наконец, наклоняется ко мне, собираясь подарить долгожданный поцелуй. – Но и ты знай, что нужна мне. Очень сильно нужна, Белла.
– Знаю, – повторяю за ним, словно эхо, за пару секунд до того, как наши губы встречаются, будто два цветка в букете. Они идеально соприкасаются, даря и мне, и ему непревзойдённые ощущения. Это божественно. Это любовь.
– Думаю, нам всё же нужно переместиться в мой кабинет, – стонет Каллен, обнимая меня обеими руками. Я ощущаю, как в нём просыпается то же желание, что и во мне сейчас.
– Энтони скоро вернётся, – прерывисто дыша, напоминаю я, хотя его идея безумно нравится мне.
– Мы успеем, – мужчина отстраняется, подмигивает мне и протягивает руку.
Охотно вкладываю в неё свою и вслед за ним иду по нескончаемому белому коридору в направлении одной-единственной двери с золотой табличкой.
НЕ ЗАБЫВАЕМ ПРО ОТЗЫВЫ!
========== Глава 46 - Люблю одного, ненавижу другого... ==========
– Почему на тебе так много одежды? – недовольно ворчу я, стягивая с плеч Эдварда пиджак.
– Обстоятельства требуют, – пытаясь, как можно скорее расстегнуть пуговицы на моей блузке, отзывается он.
– Значит, это было не запланировано на сегодня?
– Думаешь, я стал бы так одеваться? – он мягко смеётся, и моя блузка падает вниз к его пиджаку.
– Никогда не делала этого на письменном столе, – глядя за спину Каллена, где в паре метров от меня виднелся дубовый каркас, сообщаю я.
– Всё когда-то бывает впервые, – его руки такие требовательные, что я забываю о своём вопросе. Он прав, мы слишком долго не занимались любовью. Нам этого так не хватало, чёрт подери.
Его поцелуи становятся всё более страстными и продолжительными. Мне не хватает дыхания, чтобы справляться с несколькими задачами одновременно: раздевать его и наслаждаться времяпровождением. Во мне есть место лишь одному чувству – ненасытности, которую безумно хочется унять.
– Безумно хочу тебя, желанная моя, – давая мне вдохнуть воздуха, шепчет Эдвард, и какие-то папки с грохотом падают на пол. Я вздрагиваю, а он успокаивающе гладит меня по руке. Мол, «всё нормально». Я мигом успокаиваюсь, потому что знаю, что всё даже лучше, чем просто «нормально».
– Тогда о тебе я вообще молчу, – отзываюсь ему в ответ, отшвыривая ногой подставку для канцелярских принадлежностей.
– Становишься такой же ненасытной?
– Есть у кого учиться, – обрываю разговор, не желая сейчас ничего ни обсуждать, ни пытаться выяснить. Порой мне кажется, что в моём сознании остались древние животные инстинкты. Сейчас я будто неандерталец, имеющий лишь одну цель в никчёмном существовании.
Я путаюсь в мыслях, но никак не в телодвижениях. Всё идёт гладко, словно по маслу, но в то же время так необычно и притягательно, что хочется и дальше продолжать экспериментировать в этом плане.
– Куда ты так торопишься? – стонет Эдвард, когда я стаскиваю с него рубашку.
– Мы в твоей клинике.
– Сама же сказала, что она моя, – произносит он и быстрым движением ставит меня на ноги, не прерывая поцелуев. – Значит, мне можно всё.
– Тебе всегда всё можно, – поправляя его, говорю я. Ещё секунда, и мои джинсы оказываются в груде одежды.
– В таком случае, я хочу тебя.
– А я тебя, – улыбаясь, вожусь с ремнём его брюк, пока задуманное, наконец, мне удаётся.
– Моя! – грозно рычит Каллен, оглядывая меня с ног до головы, перед тем как посадить обратно на стол. Дерево такое ровное и отполированное, что даже обнажённой мне комфортно на нём. Наверное, оно ещё и холодное, но в данный момент мне слишком жарко, чтобы замечать это.
– Твоя! – согласно отвечаю я, притягивая его к себе. – Только твоя.
Его глаза загораются, и жадный собственнический блеск заполоняет их.
– Значит, я беру то, что принадлежит мне, – с этими словами последние предметы моей одежды оказываются сорванными с тела.
Всё заканчивается довольно быстро, но мы оба получаем колоссальное наслаждение даже за такое короткое время. Испытывая лёгкую слабость и привычное умиротворение, лежу на груди Эдварда, вслушиваясь в ровное биение его сердца. Дыхание давно восстановлено, и теперь я не знаю лучшего времяпровождения – с Тони не в счёт – чем с Эдвардом Калленом.
Его пальцы лениво бороздят мою спину, продвигаясь всё ниже и переходя на бёдра и икры.
Сейчас меня ничто не беспокоит и не волнует. Все тревоги улеглись, будто их и не было.
До возвращения Энтони ещё полчаса, а я уже успокоилась.
– У тебя золотые руки, – шепчу я, приподнимая голову и целуя его грудь.
– Судя по твоей улыбке, не только руки, – смеётся мужчина, вгоняя меня в краску.
– По-прежнему смущаешься? – нежно спрашивает он, заглядывая мне в глаза.
Молча киваю, хотя на губах улыбка.
– Меня незачем смущаться.
– Знаю.
– У тебя на всё один ответ, – вздыхает он, но тем не менее сильные руки возвращают меня обратно к своему обладателю, продолжая свой незатейливый танец по моей обнажённой спине.