– Алиса, а тебе никогда не бывает тут скучно? – задумчиво спросила Кира, думая о своём.
– Скучно? – хозяйка Дачи посмотрела на свою подругу с недоумением. – Ты имеешь ввиду этот мир? Если честно, мне безразлично, где жить, лишь бы рядом с Тошей. Рядом с ним мне никогда не бывает скучно.
В этот момент мысль, которую породил непредвиденный удар по лбу, наконец материализовалась в сознании Киры. Жизнь потеряла для неё смысл не потому, что она никак не может выбраться из спасательной шлюпки, а потому, что рядом нет и никогда уже не будет любимого человека. С Семёном она готова была провести в шлюпке хоть всю жизнь, потому что ей, как и Алисе, без разницы, где жить, лишь бы он был рядом. И неважно, какую роль уготовила для любимого Игра в Реальность, Кира всё равно была бы счастлива, если бы в эту Игру они играли вместе. Но для Семёна Игра закончилась, а потому ей бессмысленно метаться в поисках счастья, его просто больше нет.
Глава 11
Тесар окинул посетителя безразличным взглядом и отвернулся. Прошло уже то время, когда он пытался вырываться, крыть своих тюремщиков трёхэтажным матом в надежде спровоцировать их на ответную агрессию и пытаться покончить с собой. С параличом нижних конечностей у него было немного шансов что-либо предпринять, и у боевика хватило здравомыслия, чтобы признать этот факт и прекратить смешить алатцев своим бессилием. Но очередной визит этого парня всё же значительно превысил порог его терпения, и Тесар не удержался от оскорбительной реплики.
– С каких это пор бессмертные бегают на побегушках у дикарей? – в его голосе было столько желчи, что Семён брезгливо поморщился.
– Во-первых, они не более дикари, чем ты,– отбрил он невежу,– а во-вторых, я им не служу, у меня свои резоны для того, чтобы подремонтировать твою бесполезную тушку.
– Какие, на фиг, резоны? – пробурчал пленник. – Это всё из-за той бабы. Тебе-то какой прок от чужой жены? Или вы с ней родня?
Нападки пленника не произвели на бессмертного никакого впечатления. А чего ещё ждать от бедняги, прикованного к постели и к тому же предназначенного для экспериментов с непредсказуемыми последствиями? Однако попытки Тесара свести действия Риса к эгоистичному стремлению спасти свою жену, вызвали у Семёна раздражение и желание вправить мозги этому обличителю.
– Ты действительно не понимаешь или просто прикидываешься? – он осуждающе покачал головой. – Не знаю, действительно ли твой Магистр собирается устроить ядерную бомбардировку Алата, но столице точно не поздоровится, её-то он уже приговорил. Как она называется, кстати?
– Гвенда,– машинально ответил Тесар, но тут же подозрительно нахмурился. – А почему ты этого не знаешь?
– Я из другой реальности,– Семён не посчитал нужным сохранять своё инкогнито. – Так скажи мне, любитель географии, сколько миллионов живут в твоей любезной Гвенде? – Поскольку его собеседник и не подумал ответить, только скорчил презрительную гримасу, то бессмертный продолжил. – Вижу, на жителей города тебе наплевать, но ведь и твоих товарищей никто не собирается эвакуировать. Их тебе тоже не жалко?
– Это будет быстрая смерть,– Тесар постарался, чтобы его голос прозвучал равнодушно, но лёгкая дрожь всё же выдала его душевную боль,– уж лучше так, чем от этой заразы.
– А тебе не кажется, что уничтожать многомиллионный город только потому, что вашим учёным недосуг разобраться с проблемой – это как-то чересчур цинично? – язвительно бросил Семён.
– Не мне обсуждать решение Магистра, я всего лишь солдат,– пафос сей напыщенной сентенции слегка подпортила кислая физиономия Тесара, которому решение Магистра действительно казалось не особо гуманным, но его статус члена братства, которое посвятило себя процветанию целого мира, не позволял честно в этом сознаться.
– Ты всего лишь дурак,– беззлобно отозвался Семён. – Рис хочет спасти твой город от уничтожения, а ты строишь из себя героя-мученика.
– Ты сам-то в это веришь? – Тесар насмешливо фыркнул. – Он же специально запустил у нас эпидемию, с чего бы этому гадёнышу теперь заниматься благотворительностью?
– Ты не поверишь, парень, но причина проста, как молоток,– Семён снисходительно похлопал своего пациента по плечу,– он ведь доктор.