Ну, разве можно злиться на пьяную женщину или на женщину с бодуна? Можно умиляться отсутствием грациозности ее движений, можно смеяться с ее реакции на громкие звуки, можно улыбаться, осматривая ее опухшее лицо. Но злиться? Нет. А вот Томас Кент почему-то сейчас злится.
— Ути-пути, какой грозный! — тыкаю пальцем ему в грудь и пошатываюсь от резкого движения, падая прямо в руки моему муженьку, — упс, неожиданное приземление.
Сама смеюсь со своей шутки и пытаюсь сфокусироваться на серьезном лице Томаса. Куда пропала его вездесущая улыбочка, что не так с этим букой?
— Ты неизвестно где была. Ты не отвечала на звонки. Пришла в пятом часу домой. И ты пьяна, — изрекает он и я еще громче начинаю смеяться.
— Ты заметил? Ну, Ширлак, то есть Шерлок Холмс, браво! Преступление раскрыто!
— Какой ужас.
— Да ладно! Тебе же нравится, когда я в беспамятстве или туго соображаю — ты всегда этим пользуешься и впихиваешь свой член в меня!
— Ты действительно это сейчас сказала?
— Ты действительно все еще не трахаешь меня?
— Кажется, нам нужно серьезно поговорить.
— Кажется, нам пора приступить к делу, — смеюсь я и тянусь к ремню его брюк, но Томас удерживает мои руки и не дает к себе прикоснуться.
— В душ, — командует он и я облизываю губы, смотря в его красивые глаза.
— Сделаем это в душе, дорогой?
— Нет, сначала ты протрезвеешь и мы поговорим.
Топаю ножкой и поскальзываюсь на этой чертовой шпильке. Томас не дает мне рухнуть на пол, но и не поднимает на руки, как бы мне того хотелось. Он выпроваживает меня в ванную и запирает дверь. Ну, и отлично! Нет сексу, так нет сексу. Не очень-то и хотелось. Хотя, кому я вру? Очень бы хотелось, но я ни за что не признаюсь в этом Томасу.
_______
Выхожу из душа, немного протрезвев, и мне всучивают под нос стакан с водой и две таблетки. Послушно выпиваю все предложенное и следую за Томасом на кухню.
— Сядь, — командует он, а у меня даже сил нет сопротивляться. Плюхаюсь на стул и провожу ладонями по щекам. Как же я устала и хочу спать.
— У меня серьезный к тебе разговор, Элизабет, — только этого мне не хватало. Потрахаться-согласна, но к чему еще и разговоры? — кажется, что ты сделала неверные выводы о моем к тебе отношении.
— Чего? — искренне удивляюсь я, не понимая к чему он клонит.
— Я не хочу просто трахать твою пьяную тушку. Не хочу больше быть инициатором и играть в то, что это якобы тебе не нравится. Не хочу, чтобы ты считала, что только мне нужен секс в наших отношениях. Несомненно, я хочу тебя, но я больше не буду напирать. Для меня не секрет, что ты чувствуешь тоже самое, но я больше не притронусь к тебе до тех пор, пока ты сама этого не попросишь. Игра в неприступную сучку закончилась. Теперь, чтобы получить мой член — тебе стоит об этом попросить.
— Ты охренел?
— Я выдвинул условия. Хочешь меня — скажи об этом. Молчишь — я настаивать не стану.
— Я никогда в жизни не скажу тебе этого, Томас!
— Обязательно скажешь. Более того, ты будешь умолять меня притронуться к себе и тогда я исполню все твои желания, но не раньше, чем ты меня попросишь.
— Я никогда не буду умолять тебя, придурок!
— Еще посмотрим.
— Не на что смотреть, больной урод! Я ненавижу тебя! И мне нафиг не упал твой умелый член!
— Мы оба знаем, что это не так.
— Пошел нахрен, Кент! — кидаю в него яблоком из корзины с фруктами и выхожу из кухни.
Чертов придурок! Кажется, я окончательно протрезвела. Долбанный Томас Кент!
Как и говорил вчера ночью Томас: больше он ко мне не прикасался. Сказать, что я жалела об этом — ничего не сказать. Я так хотела этого циничного и прямолинейного мужчину, что даже думая о всех его неприятных словах, возбуждаюсь. Я сжала ноги вместе и громко выдохнула, ворочаясь в кровати. Потянулась рукой к особо желающему этого мужчину местечку и громко застонала, начиная себя поглаживать. Пусть он больше и не прикасается ко мне, но никто не отменял старую добрую мастурбацию! Прикусываю нижнюю губу и представляю, что это руки Томаса дарят мне удовольствие. Закатываю глаза и полностью погружаюсь в это порочное и грязное действие, громко хныкая в поисках высвобождения.
Скажем так, я наверняка была очень громкой, но в тот момент меня совершенно не заботило, что за стеной от меня все это может услышать шикарный и горячий мужчина. А то, что он все слышал, я поняла сразу, как встретилась с ним взглядом в коридоре. Он направлялся в душ, держа в руках полотенце. Абсолютно голый. И возбуждённый. Его прекрасный член гордо стоял постойке смирно, глядя в мою сторону и умоляя о внимании к себе. Я громко сглотнула накопившуюся во рту слюну и постаралась оторвать взгляд от его оловянного солдатика, чтобы встретиться с горячим взглядом Томаса. Почему я вечно несу всякий бред и сравниваю его член с разными вещами? Понятия не имею, я просто реально странная девушка…
— Доброе утро, — произнес своим низким и сексуальным голосом Кент, заставляя меня еще сильнее возбудиться, — ни о чём не хочешь меня попросить?
Все возбуждение в миг улетучилось и я фыркнула, как кошка, которуюнамереннооблили водой.
— Ни за что, Кент!
— Очень жаль, — прошептал он и схватил себя за член, сжимая головку в кулаке. Невольно проследила за его действием и снова возбудилась. Вот скотина! — я в душ, пойду проделаю все то, чем ты занималась несколько минут назад в своей спальне.
Я открыла рот от его прямолинейности и не успела ничего ответить колкого и обидного, потому что его подкаченная и обнаженная задница уже скрылась за дверью ванной комнаты. Чертов Томас Кент! Чтоб тебе не ладно!
***
Выхожу из кабинета Томаса, страшно нервничая. Его установки не особо и помогли мне расслабиться. Я, чёрт побери, напряжена. Из-за нашей размолвки я не могла в полную силу воспринимать все его слова, поэтому большую часть наставлений сдерживала себя от посылания к чёрту нагловатого и деловитого Томаса Кента. Почему я не могу собраться рядом с этим мужчиной? Как же это раздражает! За что все эти напасти свалились на мою голову? Мне предстоит встреча с Трамплами — что может быть страшнее? Направляюсь умыться и настроиться: через пятнадцать минут я должна совершить невозможное. Давай, детка, ты сможешь!
Вот они: жуткие, серьезные, переборщившие с гелем для волос одинаковые братья Трамплы. Наверное, если бы Томас не готовил меня к этой встрече, я бы бахнулась в обморок еще на пороге кабинета. Но, как ни странно, Томас дал мне несколько профессиональных советов, бессмысленных наставлений и идиотских приказов, частью из которых я всё-таки воспользуюсь. Будь он неладен.
Передо мною два хищника, которые если меня не сожрут, то как минимум покалечат, но я готова и к этому. Серьезно смотрю в глаза сначала одному, затем второму брату и киваю головой в приветствии, направляясь к столу уверенным шагом. Каблуки громко стучат по полу, и этот звук отскакивает от стен, словно говоря всем, что мое появление невозможно не заметить. Достаю бумаги, передаю их Трамплам, и начинаю:
— Как вам было известно, Мерседес отстранена от задания, и поэтому дела с вами вести буду я. На меня возложили эту нереальную миссию, заранее напугав до мозга костей тем, что вы жесткие и не терпящие возражений личности. Но, ребята, должна вас разочаровать, я такая же. Поэтому без лишних разговоров предлагаю ознакомиться с поправками, а после нападать на меня. Как вам это?
Вижу неподдельные улыбки и заинтересованность от этих мужчин. Отлично. Если я им понравлюсь — это немного облегчит мою задачу.
— Рады самолично познакомиться с вами, мисс Купер. Нас заверили, что вы умеете находить общий язык с клиентами. Можно вас называть Элизабет?
— Я позволю вам так себя называть только после подписания откорректированного контракта. Это касается и вас, — обращаюсь ко второму брату, который начинает смеяться.