Если весь тот кошмар, что вы проделали с собой не заставил парня кривиться и убегать прочь, переходим к следующему пункту. Пойте. Серьёзно. Громко пойте самые сопливые песни, что были придуманы на этой земле. Вкладывайте всю душу в пение, завывайте, берите верхние ноты, имитируйте джазовые переливы. И помните — делайте это очень громко, не жалея ни горла, ни соседей. Если парень все ещё не уходит — подключите максимальную пластичность своего тела. Танцуйте. Как в последний раз. Дрыгайтесь, будто вас шандарахнуло электричеством. Пытайтесь станцевать лунную походку. Вспомните все движения из “Бриолина”. И обязательно попробуйте себя в чечетке. Чечетка-это ключ ко всему. Можно посмотреть видео цыганских танцев и изобразить движения плечами. Прямо во время чечетки и песни Бритни Спирз или Селион Дион. И просто необходимо спеть пару творений Мерайи Керри. Девушка знает толк в высоких нотах. Представьте, что вы сама Мерайя. Ваш голос больше пяти октав и у вас шикарная дыхалка. Вы талант! Это ваш концерт. Прощальный тур. Выкладывайтесь по-полной. Живите. Можете даже не замолкать и не переставать двигаться, когда парень уже сбежит куда подальше от такой талантливой личности как вы. В конце концов, уж если вы решились на такое, то нужно отработать до конца. Пусть каждый сосед в вашем доме здоровается с вами при встрече. Звёзд нужно знать в лицо. Сияйте!
Может, для издания пособия этих советов и мало, но я не унываю и все ещё работаю над данной проблемой. Вполне возможно, что через месяц-другой у меня появятся ещё идеи. Можете во мне не сомневаться. Просто задумывайтесь заранее над тем, кого пускаете в свою квартиру. Возможно, что вам не придётся изощряться, если вы просто будете осмотрительной.
Именно сейчас я стою перед своей дверью, и смотрю в глазок на того, кто решил посетить меня в данный вечер. Он тоже смотрит в глазок, с той стороны двери, как будто может меня видеть. Ведь не может же? Правда? В моей голове проносятся миллионы идей того, как отвадить этого парня от себя на какое-то время и дать мне желаемого пространства. Неужели я о многом прошу?
В руках вибрирует телефон, потому что я выключила звук, как только увидела днём смс от Томаса: “Ты должна мне много недель траха”. И я даже не знаю, стоит ли читать сообщение, что он только что мне отправил. Весь день он заваливает меня неприличными комментариями о том, каким у нас был секс, как это чувствовалось, какая я на вкус, и о том, что он сделает со мной, как только снова доберётся до моего совершенного тела. Ну, может, про совершенное тело я и надумала, но он вполне мог сделать мне комплимент, вместо того, чтобы строчить эти пошлости. Эти возбуждающие пошлости. Сволочь. Гад. Паразит. Чертов Томас Кент!
Я все ещё смотрю в глазок, в то время, как Томас зажимает звонок и трель ненавистной мне птички звучит вновь и вновь. Кто вообще придумал звонки с пением птиц? Какой-то зоофил-извращенец, не иначе. Я сдаюсь и открываю дверь.
— И? — спрашиваю я, глядя на Томаса.
— И, — повторяет он, смотря на меня немного расфокусированным взглядом.
— Ты пьян, что ли? — искренне удивляюсь, потому что я не помню, чтобы видела Томаса пьяным. Ну, если не вспоминать Вегас. Там он был не совсем трезв.
— Немного.
— И ты сел за руль? — это вообще на него непохоже.
— Нет. Моя машина в нескольких кварталах отсюда. Возле бара, где Клайд угощал меня пивом.
— А что ты делаешь здесь?
— А это не очевидно?
— Не очевидно, — машу головой из стороны в сторону, все ещё не впуская мужчину в мою квартиру.
Томас хлопает в ладоши и начинает смеяться. Мне почему-то не смешно. Мне вообще немного некомфортно в данную минуту. Кент замолкает и тычет в меня пальцем.
— Цирк. Это все цирк. Ты-цирк. Причём ты не сексуальная акробатка в трико, а толстый и неуклюжий клоун с красным носом. Ты слепа и глупа.
— Ни фига себе.
— Именно. Ни фига. С тобой ни фига невозможно поделать. До тебя ни фига невозможно достучаться. Тебя ни фига не получается полностью убедить. Одно огромное НИФИГА.
— Это два слова, Томас.
— И снова все мимо ушей.
— Ну, знаешь ли, ту часть, где ты меня назвал толстой и неуклюжей, я точно услышала.
— Значит, чтобы что-нибудь до тебя донести, нужно повергнуть тебя в шок?
— Иди на хрен.
— Да никуда я не уйду! — подразнивает Томас, топая ногой. Если он имитирует меня в момент упрямства, то меня пугает, как я смотрюсь со стороны. — Не уйду. И не надейся, — смотрит Кент и показывает язык.
Серьезно? Глаза расширяются, брови ползут вверх, а губы расплываются в улыбке. Вот придурок. Даже не думая сдерживаться, начинаю заливисто хохотать. Боже, он непредсказуемый мужчина. И забавный, когда навеселе. Такой разносторонний, несмотря на деланную деловитость. И я очень люблю это в нем. Он может вывести меня из себя, рассмешить, заставить пережить шквал эмоций, не прилагая практически никаких усилий. Чертов Томас Кент!
— Не уходи, — все ещё смеясь, произношу я и захожу в квартиру, оставляя дверь открытой, — поспишь на диване и утром вместе отправимся на работу.
Ладно. Пусть ночует в моей квартире. Все равно мне стало здесь одиноко после его ухода. Вернее, после того, как вынудила его уйти.
Подхожу к шкафу и достаю постельное белье, чтобы расстелить на диване, но, поворачиваясь обратно, понимаю, что можно было и не доставать белье. Томас лёг на диван и тут же вырубился. Думаю, что моя стратегия с чёткими действиями “как не переспать с мужчиной” сегодня не понадобится. Этот мужчина явно не готов меня обесчестить. Ну и ладно. Спать — так спать. Вздохнула и поплелась в свою спальню. В мою холодную и одинокую кровать. Накрылась одеялом и посмотрела в потолок. Почему в моей жизни все так сложно? Намного легче не обращать на трудности внимания, но нет же, все равно нужно надеть форму суммаиста и ринуться навстречу неприятностям. Или правде. Или сделать шаг к тому, чтобы начать разбираться в себе. Как бы там ни было — мне нужно спать. Да. Сон-самая лучшая вещь в мире. Мне определённо нужно поспать. Утро вечера мудрёнее и прочая дребедень. Просто закрыть глаза и спать, не думая о моей ситуации с Томасом. Я смогу. Уже практически уснула. Хррр-можно представить, что я уже храплю. Да-да, я справлюсь.
***
Я крутилась на кровати уже второй час. Вот не могла заснуть и все. Даже приказывала себе спать голосом Копперфильда, и нашего нового избранного президента. Не действовало. Абсолютно. В голове постоянно всплывали фразы Томаса, его честные и любящие глаза, нежные прикосновения и все, что мы пережили за последний год. Я прекрасно понимала, что люблю этого мужчину, что уже простила ему все проступки, которые он совершал, и которые я думала он совершил. Но разве такая необычная личность, как я, может просто прийти к Кенту и покаяться? Да ни за что, блин, на свете. Это явно не в моем духе. Вот скомкать нервы человеку и медленно рвать по кусочку, тянуть кота за хвост, кушать мозг чайной ложечкой — вот это моё, это я. Неужели можно взять и измениться за несколько дней, даже ради любимого человека? Нонсенс какой-то.
Казалось, что я все время что-то упускаю. Не знаю за какую ниточку дёрнуть, чтобы все стало на свои места. Мне нужно разработать хитрый и гениальный план по плавному возвращению Томаса в мою жизнь. Желательно без видимого факта, что я искренне этого хочу. Может, надо с ним просто поговорить? Да ну! Все не может быть так легко. Я ведь все время прошу о времени, которое мне якобы нужно, но факт оставался фактом — я люблю этого сукина сына, и мне совершенно не нужно время. Мне нужен он. Весь. Целиком. До последнего вдоха. Чтож делать-то?